На краю вечности

– Ночью я развлекался и меньше всего, мне хотелось думать о тебе, – отбрасывая со лба пряди волос, говорит Америго.

– Несправедливо как-то получается, – замечаю я. – Ворваться в спальню к незнакомой девице, использовать внушение, и все, чтобы доказать потом, что я хуже, чем ты.

– Бог с тобой, – смеется Америго. – Зачем использовать внушение? Мне вполне хватает личного обаяния. Тем более с такой сговорчивой барышней. Знаешь, я ведь долгое время не хотел тебе мстить. Несмотря на все то зло, что ты мне причинил, я все равно считал тебя своим братом. Но пару месяцев назад встретился с нашим папашей. Сколько всего интересного он мне рассказал! Как ты казнил моих соратников, пытал их…

Пятьдесят лучших вампиров! По порядочности, интеллекту. И они понимали, что, если Тео останется у власти, кровопролития не избежать. Но ты же всегда был отцовским прихвостнем… Все хотел выслужиться перед ним. Закрывал глаза на все его преступления, покрывал его. Сражался за него.

– Я дал клятву защищать свой клан и его главу, – напоминаю я, не сводя глаз с брата.

Он сейчас на редкость спокоен. Но я-то знаю его характер. За таким спокойствием обычно следует взрыв ярости, от которого нет спасенья. Америго горяч и безрассуден. Он из тех, кто сначала бьет, а потом думает, зачем это сделал. Мой взгляд падает на небольшой столик, что стоит неподалеку. На нем лежит плеть, несколько ножей и полотенце. А также бутылка с водой и плитка шоколада. Душераздирающее сочетание.

– Но ты не давал клятвы быть идиотом! – повышает голос он. – Ты же всегда умел анализировать, просчитывать события. Что с тобой случилось тогда? Не хочешь мне сказать?

– Мы были на пороге войны. Переворот просто бы уничтожил весь клан, – с уверенностью защищаю свой выбор я. – У тебя было свое мнение на этот счет, у меня свое. И они не совпали.

– Но ты мог поговорить со мной, – вплотную подходя ко мне, произносит Америго. В его взгляде столько боли. Прошло уже десять веков, но он так и не смог оправиться от моего предательства. Да, мне тогда казалось, что поступаю правильно. Но на самом деле я не захотел их искать и выбрал самый простой. И я действительно виноват перед ним. – Как говорят близкие друзья. Или братья, созданные одной кровью. Я же верил тебе больше, чем самому себе. Кто знает, может быть, я бы к тебе прислушался?

– После драки кулаками не машут, – говорю я. В помещении холодно и я начинаю замерзать. А еще у меня затекли руки. – Разве нет? К тому же тот препарат, что твой сообщник ввел, убивает меня. Мне осталась неделя. Тебе этого мало? Ты хочешь крови? Думаешь, увидишь мою агонию, и тебе сразу полегчает?

– Да ты провидец! – тут же оживляется Америго и подходит к столику.

Несколько секунд рассматривает предметы, словно решает, что ему взять сначала. Его выбор останавливается на плетке-скорпионе. Одна из древнейших вещей. Плеть, с несколькими хвостами, на которых закреплены металлические наконечники. Во время удара они входят под кожу, а когда палач отводит руку в сторону, выдирают из тела куски мяса. Я порол таким своих матросов, когда они отбивались от рук. Воистину, все возвращается.

Америго взмахивает плетью с мастерством опытного палача. Слышится пронзительный свист. Боль обжигает спину. Но это еще можно вытерпеть. Дальше будет хуже.

– Будет сто ударов, – замахиваясь, говорит Америго. – Человек бы умер, но с тебя не убудет.

Айлин с ужасом наблюдает за происходящим. Мне жаль, что ей приходится быть свидетельницей подобного. Кажется, я своим приездом конкретно испортил ей жизнь. Неожиданно она вскакивает со стула. Пытается помешать Америго и попадет под удар, предназначенный мне. На ее лице отражается мука, и она прижимает связанные руки к животу. На белой ткани проступают красные пятна.

– Черт бы тебя побрал! – отбросив в сторону плеть, орет на нее Америго. – Хватает ее за плечи, вынуждая поднять голову и посмотреть ему в лицо. Он демонстрирует ей клыки, желая запугать. Хотя она и так вне себя от страха. – Еще раз такое выкинешь, и я убью его, поняла?

Айлин с ненавистью смотрит на него, но все-таки кивает. Ее поступок удивляет меня. У нее хватает храбрости вступиться за меня. Броситься наперекор разъяренному зверю, а именно таким сейчас выглядит Америго. Для этого нужно обладать недюженным мужеством. Эмоции и адреналин, конечно, играют свою роль, но без личных качеств, здесь не обойтись. Бесстрашная девочка. И мне придется ее убить. Черт.

– Не вмешивайся, – на всякий случай прошу ее я. – Мы сами между собой разберемся. Закрой глаза, ладно?

Айлин часто моргает. На щеки падают крупные слезы. Она зажмуривается и опускает голову. Америго поднимает плеть и возобновляет пытку.

После пятьдесят второго удара, который ломает позвоночник, я теряю счет. Если до этого момента я выезжал только на собственном упрямстве, то сейчас сил на него не осталось. Хочу отрешиться от собственного тела, как от источника боли. Перефокусировать внимание на одной точке, сконцентрироваться на ней полностью.