На крючке ярости

— Анри! — Татьяна, отнюдь не обрадованная героической готовностью сына пожертвовать собой, еле удержалась, чтобы не стукнуть кулаком по столу, — Во-первых, будь добр не выражаться за столом. А во-вторых, поклянись мне, сынок, что когда мы вернемся вы — вы все! — будете живы и здоровы. Не надо жертвовать собой, я не хочу тебя потерять!

Паоло, широко улыбнувшись, протянул руку и успокаивающе потрепал девушку по плечу.

— Мы ему этого не позволим, госпожа графиня, не стоит волноваться. Ваш сын — способный юноша, но кроме него здесь буду еще я, мой сын и наш общий друг Тьери. Кроме того, и Дэйв, как я помню, отличается немалой силой, да и Владислав, в случае опасности, покажет, на что он способен. Я уж молчу про вашего досточтимого супруга! Вы можете отправляться со спокойной душой — мы не позволим Чеславу причинить вред кому-то из вашей семьи.

— Вы же не зря нас позвали, — Марко, подтверждая слова названного отца, быстро подмигнул взволнованной девушке, — Не бойтесь, все овцы будут целы, а вот волков… кормить мы не будем.

— И они умрут голодной смертью! — замогильным голосом прибавил Людовик и, очаровательно улыбнувшись, уточнил, — Тогда все проблемы будут решены. Хватит болтать, давайте ужинать! Нам завтра предстоит серьезный путь… надо набраться сил.

* * *

На следующее утро Анри был мрачен, как осенняя ночь и, сидя на своем стуле в гостиной со скрещенными на груди руками, поджидал, когда проснутся его родные.

Эту ночь юноша провел плохо, проснулся, когда еще было темно и, сознавая, что спать более не в силах, предпочел спуститься в гостиную. Первой мыслью его было почитать, чтобы немного расслабиться, но, опустившись на стул, парень отверг эту мысль. И не потому, что за книгой следовало бы идти в библиотеку или возвращаться в комнату, нет — будучи довольно способным магом, молодой наследник не затруднился бы переместить ее к себе. Но, оказавшись в одиночестве в темном помещении, он неожиданно понял, что читать его совершенно не тянет и предпочел уделить время размышлениям.

Когда вниз спустился Альберт, внука он обнаружил сидящим на стуле со скрещенными на груди руками и закрытыми глазами. В первую секунду мужчина подумал, что юноша дремлет, но тот, услышав его шаги, открыл глаза.

— Хорошо, что это ты, дедушка, — в голосе его зазвучало нескрываемое облегчение, и великий маг насторожился.

— Что-то случилось?

— Ну, как сказать… — парень тяжело вздохнул и, протерев лицо руками, быстро оглянулся по сторонам, словно опасаясь быть услышан кем-то не тем, — Ты же помнишь… знаешь, что я… мне… в общем, что мне, в некотором роде, передался твой дар предвидения? Мне снятся сны…

— Так, — Альберт присел на стул рядом с внуком и, хмурясь, внимательно вгляделся в него, — Что ты видел?

Анри вновь протер лицо руками, чувствуя себя неизмеримо виноватым. Сна он не помнил.

— Не знаю… Не знаю, дедушка, не помню, честно! Но общее ощущение… Я боюсь, может что-то произойти, что-то случится, как раз когда вы будете уходить в прошлое. В тот самый миг… что-то произойдет, и это может сказаться на вашем пребывании там. А еще я боюсь, что чертов оборотень благодаря магии дыхания способен видеть и мои сны, и как-то мешать мне запомнить их.

— Магия дыхания так не работает, Анри… — мужчина в раздумье потер подбородок, — Он слышит твоими ушами и видит твоими глазами, он может влиять на твое физическое состояние, на количество кислорода в твоем мозгу, но видеть твои сны он, по счастью, не способен. Как и мешать тебе запоминать их… Полагаю, ты не запомнил сон потому, что в последние дни живешь в постоянном напряжении, твой разум просто не справляется с этим, вот и стирает то, что ему кажется неважным.

Парень негодующе подался вперед.

— Но это же важно! Дед, я не хочу, чтобы с вами что-то случилось, ты знаешь… Анхель мне клялся, что я не пострадаю, но о вас он такого не говорил. Тем более, что именно тебя он вообще ненавидит всей душой, потому что ты, видите ли, похож на Антуана ла Бошера, этого ублюдка, отправившего Винса на каторгу…

— Анри, ради Бога, — Альберт глубоко вздохнул и, скользнув ладонью по своим волосам, покачал головой, — Ругаться с утра пораньше — откуда у тебя эта привычка, мальчик? Или этому учат в Сорбонне?

Анри ощутимо смутился и хотел, было, что-то сказать, как-то извиниться перед дедом, но тот повелительным жестом прервал его.