На крыльях Родины

Отлично закончив школу и получив 15 декабря 1935 года диплом пилота, в воинском звании старшины Шестаков был назначен во 2-ю истребительную, имевшую богатые традиции, авиационную эскадрилью, базировавшуюся в Киеве.

Шестакова отмечали и поощряли за отличные успехи в овладении летным мастерством, отличную технику пилотирования и «завидную», как указывалось в аттестации, «целеустремленость: все узнать и всем овладеть, что касалось боевого применения и эффективного использования боевых возможностей самолета-истребителя».

18 июля 1936 года было отмечено в летной биографии Л. Л. Шестакова как день начала полетов на самолете-истребителе И-16.

На этом серийном самолете-моноплане конструкции Н. Н. Поликарпова, по праву считавшемся лучшим в то время истребителем в мире, талантливому молодому летчику Льву Шестакову довелось вступить в первые бои с фашизмом, развязавшим войну против революционной Испании.

На этом самолете он одержал первые боевые победы в небе Испании. На этом самолете он готовил себя и своих боевых товарищей к защите своей Отчизны и особо отличился, командуя прославленным 69-м ИАП в героической обороне Одессы.

Л. Л. Шестаков в числе первых советских отважных летчиков был удостоен звания Героя Советского Союза, командовал одним из первых в стране 9-м гвардейским истребительным авиационным полком в тяжелых боях под Харьковом зимой 1942 года, в качестве командира полка советских асов сражался за Сталинград, на Дону, за Ростов и Таганрог.

В марте 1944 года был назначен командиром 19-го «маршальского» {15} полка, погиб в бою 13 марта 1944 года в районе города Хмельницка (Проскурова).

Всего, с учетом боев в Испании, Л. Л. Шестаков произвел около 400 боевых вылетов и на своем счету имел 23 лично и 44 в группе с товарищами сбитых самолетов противника.

Герой Советского Союза гвардии полковник Л. Л. Шестаков был награжден орденом Ленина и тремя орденами Красного Знамени.

Командир крылатых асов

Лето 1937 года было в разгаре, когда по всей стране прокатилась новая волна митингов и протестов против мятежников в Испании и поддерживающих их германских и итальянских фашистов. Советские люди восхищались мужеством и стойкостью защитников Республики и заявляли о своей солидарности с ее народом, оказавшимся на переднем крае международного антифашистского фронта. Комсомолец Шестаков неоднократно выступал на митингах и собраниях эскадрильи, и всегда эти выступления заканчивались настоятельной просьбой об отправке его в сражающуюся Испанию. И вот он с товарищами Губаревым, Буряком, Доброницким уже в Москве, затем в Ленинграде, откуда на теплоходе «Кооперация» они были отправлены добровольцами на помощь испанскому народу.

Здесь, на земле Испании, Лев Шестаков был в числе самых нетерпеливых, самых беспокойных, от которых вопросы следовали один за другим: какие самолеты у мятежников? как они себя ведут в бою? и главное - как лучше, точнее их сбивать?

Он быстро сошелся с испанскими рабочими и техниками и привлек их к сооружению не то подвала, не то полупещерного помещения, в котором оборудовал что-то наподобие стрелкового класса, где силуэты фашистских самолетов вычерчивались на стенах мелками, а прицельными устройствами служили откуда-то раздобытые линзы и стволы от старых ружей.

В небе над Пиренеями впервые он увидел фашистские самолеты: немецкие «хсйнкели» и «мессершмитты», итальянские «фиаты», «капрони», несущие смерть тем, кто встал на защиту Республики. Священное чувство гнева не покидало его. Но уже в первом бою с германским разведчиком Шестаков понял: чтобы побеждать, нужно, кроме ненависти, еще и умение, хладнокровие и готовность пойти на риск.

О его высоких боевых качествах, готовности к самопожертвованию в бою ради товарищей пишет в своей книге бывший командир эскадрильи и группы советских истребителей-добровольцев в Испании Александр Иванович Гусев.

«Мы дрались с «фиатами», - вспоминает он, - уже на пределе возможностей. И в этот тяжелый момент к нам на подмогу подоспели эскадрилья Ивана Девотченко и два звена из группы Анатолия Серова. Их атака была внезапной, ошеломляющей. Выходя из очередной вертикали, делая боевой разворот, чтобы кинуться в новую схватку, я увидел, как «фиаты» заметались. Инициатива перешла к нам. Теперь мы устремились навстречу врагу. Он начал обороняться, хотя численный перевес оставался на его стороне.

Вдруг замечаю: вдали от меня один из самолетов моей эскадрильи атакуют три «фиата». Летчик оторвался от основной борющейся группы и мог стать легкой добычей врага. Выручить друга я уже не успевал. На помощь ему подоспел пилот из эскадрильи Ивана Девотченко.

Как потом я узнал, это был Лева Шестаков. Видя, как один из «фиатов» изготовился вот-вот открыть огонь по машине товарища, Лева ринулся вперед и подставил свой самолет под очередь вражеского пулемета. Лишь по счастливой случайности Шестакова не ранило. Но машина его получила добрый десяток пробоин. Две пули ударили в бронеспинку, а одна прошила кожаные брюки, которыми гордился Лева.