На лоне природы

— Хвалить не будемъ, особливо такихъ мужиковъ, которые съ охотниками набаловавшись. Тверезыхъ-то домовъ здсь — нашъ, еще два-три дома, да и обчелся, а вдь у насъ сорокъ три двора въ сел.

— Пуще всего меня смущаетъ то, что мы должны быть у васъ въ кабал насчетъ покупки дровъ и молока, сказалъ съемщикъ.

— Да какая же тутъ кабала, помилуйте. Просто не хотимъ покупателя изъ рукъ выпускать. Вдь нужно намъ куда-нибудь дрова-то спускать. Наготовили много. Опять же, хоть и насчетъ молока. Кому же и продавать его, какъ не своему дачнику?

Съемщикъ какъ-то колебался торговаться насчетъ дачи.

— По три рубля съ насъ за смшанныя-то дрова будете брать? задалъ онъ вопросъ мужику.

— Три съ полтиной я, кажись, сказалъ. Ну, да ладно, по три рубля, молоко восемь копекъ бутылка. Ну, семь, чтобъ ужъ вамъ дешево было. Такъ и баб своей скажу.

— Въ глуши, и семь копекъ за бутылку молока!

— Да вдь ужъ извстно, пользуемся отъ дачника. Да вдь дешевле-то шести копекъ нигд на деревн не найдете, да еще разбавленное молоко вамъ дадутъ. А вдь ужъ у насъ будете сами видть какъ доятъ — хоть прямо изъ-подъ коровы мои бабы будутъ вамъ подавать.

— Разбавленное молоко… Неужели ужъ и здсь, въ деревн научились подмсямъ?

— Ой-ой-ой, какъ тонко это дло знаютъ! Гд, баринъ, нынче этого не знаютъ! Везд народъ забалуй, вс поняли. Вонъ масло-то кто длаетъ, такъ прасоловъ и то надуваютъ. Мужикъ подетъ въ городъ — привезетъ сала, баба масло собьетъ, сало растопитъ, примшаетъ къ маслу — и прасолу продаетъ, а тотъ везетъ себ его въ Питеръ въ лавку, да и длу конецъ.

— Ну, деревня! Я въ конецъ разочаровываюсь деревней, произнесъ съемщикъ, обращаясь къ жен.

Та въ отвтъ только вздохнула.

— Образованіе пошло, вставилъ свое слово мужикъ. — Нынче и въ деревн народъ образованный и съ понятіями сталъ. Теперь ужъ не прежняя пора.

— Такъ какъ же насчетъ дровъ-то и насчетъ молока? Нельзя ли хоть насчетъ покупки дровъ у васъ насъ освободить? Мы у васъ дрова покупать будемъ, но не длайте это условіемъ.

— Ахъ ты, Господи! Да вдь должны же мы отъ дачниковъ тщетиться, а то иначе не стоитъ и вязаться. Богъ съ ними, и съ дачами-то! Мы люди не пропойные, не однми дачами живемъ. Вонъ барки старыя покупаемъ и на лсъ и гвозди ломаемъ, есть у насъ и хлбопашество. У тхъ же пропойныхъ землю ихнюю арендуемъ и семъ.

— Кабала, кабала. Нтъ, мн не хочется въ кабалу… покачалъ головой съемщикъ.

— Да чего вы, ваше благородіе, дровъ-то боитесь! уговаривалъ его мужикъ. — Право слово, это не страшно. Отецъ протопопъ жили лтось у меня на дач, такъ тоже у меня дрова покупали. Ну, мы вотъ какъ сдлаемъ. Снимите вы у меня дачу и купите пять саженъ дровъ по три рубля. Больше пяти саженъ вамъ за лто не потребуется.

— Даже пять саженъ сразу купить! воскликнулъ съемщикъ.

— Позвольте, позвольте… остановилъ его мужикъ. — Никто съ васъ сразу за пять саженъ дровъ денегъ не потребуетъ, а дадите вы за дачу десятку рублей въ задатокъ. — Ну, и дрова трешницей озадачите, а я вамъ дв росписки… За дачу будете по частямъ уплачивать, ну, и за пять саженъ дровъ по частямъ уплотите. Вы въ деньгахъ стсняетесь, такъ не жиды же мы, къ горлу приставать не будемъ, чтобъ сразу отдать.

— Гм… Мари, какъ ты думаешь?..

— Хорошо. Но только за квартиру-то имъ нельзя дать шестьдесятъ рублей. Вдь это изъ рукъ вонъ дорого.

— Насчетъ квартиры будемъ торговаться отдльно, а вотъ надо съ дровами поршить. Ну, хорошо, хозяинъ, насчетъ дровъ будь по вашему, а ужъ отъ молочной кабалы насъ освободите.

— Да какая же кабала-то, ваше благородіе, помилуйте! Вы все «кабала, да кабала», а мы просто покупателя не хотимъ изъ рукъ опустить. Ну, масло и творогъ со сметаной гд хотите покупайте, ягоды тоже берите у постороннихъ бабъ, хотя въ прошломъ году отецъ протопопъ и ягоды у моихъ бабъ покупалъ, но ужъ насчетъ молока не могу я. Должны же и бабы наши отъ дачника попользоваться. Молочныя деньги, это ужъ не мои деньги, это бабамъ. Тутъ имъ на тряпки и на башмаки. Молоко будетъ хорошее, будьте покойны.

— Мари, какъ ты думаешь? снова обратился съемщикъ къ жен.

— Ну, а что вы съ нами сдлаете, если мы дачу у васъ снимемъ, а молоко брать не будемъ? спросила та мужика.

— Это зачмъ же? Ужъ уговорились, такъ уговоръ лучше денегъ.

— Ну, а ежели мы не будемъ соблюдать уговоръ?

— Тогда мы жильцамъ притсненія начнемъ длать, далъ отвтъ мужикъ.

— Какія притсненія?

— Ахъ ты, Господи! Да мало ли какія! Мужикъ захочетъ дошкурить дачника, такъ ужъ дошкуритъ, будьте покойны. Да вы не сумлвайтесь, сударыня, будемъ жить въ мир и согласіи, только бы вы были съ нами хороши.

— Ну, такъ какъ же, окончательная-то цна за дачу?

— Пять съ половиной красненькихъ.

— Четыре.

— Не могу-съ.

Съемщики направились къ выходу. Мужикъ шелъ за ними сзади.

VIII

— Такъ вотъ такъ… Берете за квартиру-то, что мы надавали? Совтую отдавать, сказалъ съемщикъ хозяину, выходя вмст съ своей женой изъ дома на дворъ.

— Не сойдемся, махнулъ рукой хозяинъ и отвернулся, какъ бы давая знать, что разговаривать больше излишне.

На двор поджидала съемщиковъ та самая баба, которая привела ихъ смотрть дачу.