«На лучшей собственной звезде». Вася Ситников, Эдик Лимонов, Немухин, Пуся и другие

Допустим только, что человек действительно есть венец творения, а не какая-то там саморегулирующаяся биомашина, и у него есть душа. Человеческая душа, на каком бы уровне она не находилась – от самого низкого, до высочайшего, – представляет собой цельную и неделимую, хотя и весьма многоликую сущность. В сокровенной своей глубине она – это часть божественного, и в этом смысле представляет проявление Творца в мире.

Несомненно, что и весь мир в целом можно рассматривать как Божественное проявление, но мир всегда остается чем-то отдаленным от Создателя, в то время как душа человека, тайное тайных в нем – это часть самого Творца.

Существует мнение, что человек, благодаря своей Божественной душе, обладает определенными свойствами и возможностями, присущими самому Богу. Потому-то человек способен ощущать себя как неограниченно протяженное поле сознания, а значит, иметь доступ к любым аспектам реальности без участия биологических органов чувств. Это есть его «четвертое измерение».

Здесь время и пространство, форма и пустота, существование и несуществование – все это иллюзия, некие условности, преодолимые и взаимозаменяемые. Так, ограниченное пространство может в одно и то же время заниматься различными объектами. Прошлое и будущее являются вполне доступными и вполне реально могут быть привнесены в настоящий момент. Сам человек может воспринимать себя в одно и то же время в разных местах, будучи одновременно и частью и целым. Впрочем, всякое утверждение также может быть и истинным и неистинным в одно и то же время…

Но не примеры убедительны, а существенная связь вещей.

Вот в природе, если приглядеться, все время имеет место так сказать «преображение образов». В какой-то момент времени видимые предметы утрачивают для стороннего наблюдателя зрительную осязаемость. Дерево, например, не видится ему больше как дерево. Оно остается частью пейзажа, но только как пятно, т. е. пребывает в нем безымянным образом «чего-то», чье очертание являет собой границу раздела между частью и целым. Потом пятно структурируется, наполняется содержанием и дерево отчетливо предстает перед наблюдателем в своем новом обличье. Промежуток между «бесформием» и «новой реальностью» – лучшее состояние для ассоциаций, рождения новых образов.

«Когда ты стоишь между рельсами, то с высоты своей головы видишь, как в даль уменьшаются в длину и в толщину шпалы. Если напилить 3–5 тысяч штук поленьев высотою тебе по плечо и беспорядочно поставить вертикально на шоссе до горизонта, ты будешь видеть верхние части этих поленьев: ближние крупными, дальше все мельче. Можно просто вообразить, если встанешь на бочку, то видишь эти поленья с чуть большей высоты, но не так, как видел их минуту назад: ближние очень крупными, далее гораздо мельче и еще дальше во много раз мельче, т. е. мелкость с высоты нашего роста уменьшается вдаль все время вдвое, но стоит тебе встать на бочку, ты заметишь, что уменьшение вдаль не так уж и заметно».

(Из письма В.Я.Ситникова)

Глава 3. Обретения

– Хм, – сказал вдруг Иван Федорович, глядя при этом почему-то в сторону, – интересно как у вас получается: человек может быть одновременно и частью и целым. Это вы кого имеете в виду, не Витю ли нашего часом? Ого, смотрите-ка, вот и он, легок на помине.

Действительно, на дороге, в сгустившихся уже сумерках, по направлению к нам двигалась мужская фигура, каким-то странным образом показавшаяся мне в первый момент облаком, скользящим по снегу.

со знанием белого
вдали человек
по белому снегу
будто с невидимым знаменем[28]

Поравнявшись с тем местом, где мы сидели, фигура приобрела конкретные очертания, но оказалась вовсе не Витей, а художником Владимиром Немухиным. Немухин имел дом в находящейся неподалеку деревне – «родовое гнездо», как он его с важностью величал, и по обыкновению жил в нем каждое лето.

Приветственно улыбнувшись, Немухин поздоровался, рассматривая при этом, кто есть кто в нашей пестрой компании, затем придал своему лицу обычное для него серьезное выражение и, обращаясь ко мне, сказал:

– Хотел было к тебе зайти сегодня, потолковать кое о чем, а тут вот повстречались на дороге – можно сказать, знак судьбы.