На лунных островах

Конвалессанс — это небольшой холмик, расположенный на границе первобытных джунглей и поросший вереском, как и весь вулкан выше лесной зоны. В редкие моменты, когда воздух ясен, оттуда виден бесконечный простор океана, лежащего на две тысячи метров ниже. Французские власти построили здесь два бунгало для сдачи внаем, вокруг разбили сад и привезли сюда цвети и растения умеренного пояса. Гортензии, лилии, абрикосы, груши, яблоки, персики, виноград и миндаль прижились здесь очень быстро. Умеренно холодный климат и обилие влаги создают условия, благоприятные для их произрастания. После кошмарных джунглей кажется, что ты попал в маленький парк, перенесенный сюда по прихоти волшебника из-за моря за тысячи километров, — так нам описывали Конвалессанс, и легко можно себе; представить, с каким нетерпением стремились мы сюда. Однако нас постигло горькое разочарование. Пустовавшие несколько лет бунгало превратились в жалкие лачуги, куда легко проникали и ветер и дождь. Оставшиеся без присмотра заморские растения были вытеснены растениями-захватчиками, явившимися сюда из леса. От всего этого земного рая остались одни воспоминания.

— Как же нам теперь быть? — спросил Тести тоном обвинителя, и мы все почувствовали, как велика наша вина: ведь мы оказались настолько непредусмотрительными, что не узнали заранее, в каком бедственном положении находятся эти дома.

— А что тебя, собственно, беспокоит? — отозвался Фабрицио.

— Спать-то мы где будем? — ответил Тести. — Разве вы не видите, что в этих домах не осталось ни одной кровати?

— Это вопрос организационный, — вставил Манунца, которому так нравилось слово «организация», что он повторял его без конца.

Мы собрали листья и траву, имевшиеся здесь в изобилии, и приготовили себе сносные ложа в тех углах построек, которые были хоть немного защищены. К ночи температура упала до нескольких градусов выше нуля, и, чтобы спастись от холода, мы собрались вокруг костра, на котором варился ужин. Мы стояли и ждали, когда вскипит вода, чтобы положить в нее наши неизменные спагетти, как вдруг земля у нас под ногами задрожала. Протяжный рокот, напоминавший глухой раскат грома, но только исходивший из недр земли, сопровождал толчок.

— Сари! Это Сари, — пробормотал проводник и покачал головой.

— Что это за Сари? — заинтересовался Недиани.

— Демон, заключенный в Картале. Бог вулкана, — пояснил Станис.

— Но разве Картала не потухла? — спросил Тести, который принципиально интересовался только своими насущными нуждами и был довольно плохо осведомлен обо всем том, что нас окружало.

— Наоборот, она еще более активна, чем Этна, — ответил ему Фабрицио.

— Так значит в любой момент может начаться извержение! — воскликнул Тести, удивляясь нашему спокойствию и давая в то же время почувствовать, что он считает нас ответственными за пробуждение коморского вулкана.

— Еще бы! — согласился Фабрицио. — Тем более что последнее большое извержение было здесь всего несколько месяцев тому назад.

— Это — один из самых неспокойных кратеров в мире, — пояснил Карло. — В течение какого-нибудь столетия здесь было свыше двадцати извержений.

— Во время извержений он представляет серьезную опасность, — продолжал Станис. — Ученые считают Карралу вулканом одновременно стромболийского и гавайского типа. И, стало быть, он может извергать огромные количества газов и выбрасывать лапилли и добела раскаленные камни или же изливать целые потоки лавы.

— С такими горами шутки плохи, — заявил Фабрицио, и Тести посмотрел на него со страхом. — Как вспомню, например, Мон-Пеле, этот дьявольский вулкан на Мартинике, который во время одного извержения разрушил! целый остров и уничтожил сорок тысяч человек, так у меня мурашки по коже бегают.

— Но ведь Картала не так опасна, — пытается при ободриться Тести. — Она же не производила серьезных опустошений в низине.

— Этого никогда нельзя знать, — возражает Фабрицио, приподнимаясь и подхватывая какую-то банку с консервами. — Вспомни, что извержение вулкана Аниакчак на Аляске, во время которого в воздух было выброшено свыше двадцати кубических миль каменной породы, произошло совершенно неожиданно, без всяких предупреждений.

— Учти при этом, — заключил Станис, — что одна кубическая миля весит около двенадцати миллиардов тонн, и ты сможешь представить себе, каким могуществом обладают вулканы.

Пока Тести размышлял об ужасных опасностях, которые таит в себе огненная гора, мы утоляли аппетит приготовленными для нас кушаньями. Потом, — совершенно окоченев, мы укладываемся в свои импровизированные постели.

На рассвете следующего дня с мышцами, онемевшими от усталости и от бессонной из-за холода ночи, мы начинаем последний этап нашего восхождения.

Как всегда в этих местах, над нами и под нами двойной короной сгущаются облака и быстро опускается туман, скрывая от глаз краски рассвета.

Дорога не столь трудна, как вчера, но, лишенные защиты деревьев, мы должны теперь идти под проливным дождем, изливающимся на нас в течение первых часов восхождения.