На один раз

— Да брось! После того как назвал меня шлюхой? Ты бы мне просто не поверил. Ещё бы посмеялся над моей слабой попыткой тебя остановить. Но разве всё это теперь важно?

— Да меня важно, — ответил он неожиданно серьёзно.

— А для меня нет, Давид.

— Почему?

Он словно действительно не понимал, и Сашу это развеселило.

Она не думала до этого момента, но сейчас поняла, что они словно пришли к тому, с чего начали, только поменялись ролями. Он пытался с ней договориться о сексе. О супружеском сексе. Заявил на неё права, не зная, что она и так всегда принадлежала ему. А теперь хотел сказать, что хочет видеть её одну в своей постели, не хочет секса ни с кем, кроме неё, но не знал как.

— Видишь ли, брак — это ведь тоже договорные отношения, — едва сдержала Алекс улыбку. — А деловые отношения с ненадёжным партнёром, требуют… — она выждала театральную паузу, — предоплаты.

— Чего? — опешил Давид.

— Я хочу быть уверена, что не останусь ни с чем, если окажется, что ты, — она хмыкнула, — как бы это помягче сказать, не соответствуешь уровню моих притязаний.

— Будешь определяться прямо тут? — усмехнулся он.

Она пожала плечами.

— Почему бы и нет? Я хочу быть уверена, что выбрала правильно.

— Алекс, нет, — отрицательно покачал головой Давид.

Но она в ответ убедительно кивнула.

— Да, Давид. Раздевайся.

Глава 52

«Чёртова девчонка! Она же не думает, что я…» — Давид оглянулся.

За окном валил снег. Они стояли одни на украшенной к свадебной церемонии веранде. И Александра была так восхитительна в белом платье, из которого едва не выпрыгивали аппетитные мячики грудок, от которых невозможно было оторвать взгляд, что всё, о чём мечтал Давид, едва она вошла — быстрее остаться наедине и снять с неё это чёртово платье.

Но потом Алекс нокаутировала сообщением, что до него была девственницей и… наверное, первый раз в жизни Давид растерялся. И страдал от того, какие ей доставил страдания. Это сопротивление, которое он так легко преодолел, ну ещё бы с его-то весом и силой. Эта мука на лице, что она закрывала руками. Идиот! Ей было невыносимо больно, а он ослеплённый своим желанием, просто протаранил её как варвар. А потом удивлялся откуда кровь?

И он ещё не пришёл в себя, ужасаясь, какую ошибку совершил, зациклившись на своей ненависти, на её прегрешениях перед ним, хотя всего-то и надо было — прислушаться к своей интуиции, которая кричала о невинности, но эта девочка была права — он был слеп и глух. И он такой твердолобый.

— Ты можешь отказаться, — слово в слово повторяла она, что он говорил ей тогда, в своём офисе. Рассчитывая, что она убежит, струсит, не справится. Рассчитывая её унизить. А теперь…

— Ни за что на свете, — усмехнулся Давид.

Под её заинтересованным взглядом он сорвал с шеи бабочку, снял смокинг, жилетку, расстегнул рубашку. Когда вжикнула молния брюк, она переступила с ноги на ногу.

Он снял их так же, как обычно, снимал перед сексом — быстро и уверенно, вместе с трусами одним движением. Перешагнул. Содрал с ног носки, чтобы не выглядеть смешным.

Последней снял рубашку. Медленно стянул с плеч, а потом бросил Алекс в руки.

Она вздрогнула, но поймала.

Давид не хотел, чтобы к этому шоу прилагалось, то, что уже прилагалось, но против физиологии не попрёшь — он был возбуждён и всё, чем владел, предъявил во всей красе.

— Чтобы у тебя не осталось сомнений, товар лицом, — усмехнулся он, видя её пунцовые щёки и алеющие под волосами ушки. — Ну что, я прошёл в следующий тур?

Она махнула рукой, заставляя его повернуться.

«Ах ты мелкая пройдоха!» — он дёрнул головой.

Ни одной женщине Давид не позволял так с собой обращаться, но эта… эта вила из него верёвки, и он не мог сопротивляться, а что ещё хуже — не хотел.

До определённых пределов, конечно.

Он сделал вид, что наклонился за брюками, а сам рывком подхватил её на руки.

Ему было плевать, чья комната окажется на пути первой. И есть ли там кровать. И всё, о чём думал, когда запланировал этот брак, сейчас, когда держал её на руках и свадебный венок в её волосах щекотал шею, не имело значения.

Ему всегда было плевать, сколько мужчин до него было у женщины в его постели, но эта… он подыхал от ревности, когда уговаривал себя, что он не первый, к кому отец её подложил. И боялся знать кто они, те другие, потому что обязательно внёс бы в свой расстрельный список и нашёл бы способ нарваться на конфликт. К счастью, детектив нашёл лишь одного, что засветился в отношениях с Александрой Квятковской. Давид знал, где его найти. И не смог отказать себе в удовольствии — уже прошёлся по банку, в котором работал парнишка, примял задницей бумаги на его столе, на что тот только заискивающе улыбался. И ждал удобного случая расспросить Алекс об этом хмыре.

Сейчас был точно неудобный. Да и плевать уже на хмыря — он больше никто.

Давид спрашивал Алекс про свободные отношения, а сам не знал, как объяснить, что не может представить с ней никого, кроме себя самого.