На одном вдохе

– Дорого бы я заплатил за такую способность. – Покончив с обедом, я потянулся к коробке с соком.

Немного помолчав, он загадочно улыбнулся:

– Не скажу, что я сильно обрадовался. Поначалу эта способность изрядно пугала, а в какие-то моменты я думал, что реально схожу с ума.

– Почему?

– Представь, насколько это необычно, когда твой мозг каждую минуту выдает подсказку: сейчас откроется дверь, в палату войдет медсестра и поменяет пузырек в системе; через две с половиной минуты зазвонит твой сотовый телефон, высветив на экране номер тетушки из Красногорска. А после разговора с ней к тебе пожалует заведующий отделением и скажет о переводе в другую палату.

– Неужели каждый раз угадывал?

– Ни одной ошибки! Любая подсказка из недр мозга – в самую точку.

– А что же с гипнозом? Способность к нему тоже открылась в больнице?

– С гипнозом вышло интереснее. Расскажу об этом позже – за ужином, – многозначительно подмигнул Захарьин. – Время уходит, а до сумерек надо все-таки отыскать останки «Антареса». Ты как? Готов еще разок сходить вниз?

С момента бегства катера и его команды прошло около полутора часов. До захода солнца оставалась уйма времени для того, чтобы сходить на глубину восьмидесяти метров, позаниматься поисками обломков яхты и неторопливо вернуться на поверхность.

– Запросто. Я ведь за первое погружение и вспотеть не успел.

– Тогда за дело?

– Вперед…

Подготовка к повторному погружению отняла час. За это время я сменил в ребризере канистру с химическим реагентом, проверил давление в баллонах, исправность датчиков и общее состояние аппарата.

– Как тебе на глубине без напарника? – оглядывая горизонт, спросил скучавший на кокпите Глеб.

– Терпимо.

– С твоим старым товарищем, наверное, было бы полегче?

– С Устюжаниным?

– Да.

– Конечно. – Я приладил на груди ребризер. – Он надежен как скала, опытен, умен…

Покончив с ремнями, приступаю к последней проверке снаряжения. Глеб сидит на том же диване и почему-то не отрывает взгляда от горизонта. Кажется, он чем-то обеспокоен.

– Ты кого-то ждешь? – спрашиваю шутливым тоном.

И вдруг получаю вполне серьезный ответ:

– Сдается, что скоро на горизонте опять появится катер с моим знакомым по имени Анджело Маркос.

– Ты же вогнал его в глубокий транс!

– Вогнал, – кривит губы Глеб. – Но видишь ли… этим гипнотическим штучкам я как раз и научился на Филиппинских островах. В здешних краях люди с подобными способностями – не редкость.

– Хочешь сказать, что его вернули в нормальное состояние?

– Пока не знаю. Не уверен… Но ты на всякий случай задержись на борту. Подождем полчасика…

Сидеть на краю платформы в полной подводной амуниции под палящим тропическим солнцем – занятие не из приятных. Тем не менее пожалеть о задержке не пришлось. Ровно через тридцать минут на фоне береговой черты действительно показалось мутное темное пятнышко, контуры которого напоминали небольшое судно.

Захарьин метнулся в салон и вернулся на кокпит с биноклем.

– Они, – мрачно изрек он, рассмотрев объект.

Промолчав, я вздохнул. Сомнений не оставалось: к нам приближалась очередная проблема в лице разъяренного филиппинца по имени Анджело Маркос. Я его не знал и никогда не видел, но после того, что с ним сотворил Глеб, ожидать позитивного общения не приходилось. Это была не просто проблема. Проблемища!

– Что будем делать? Мысли есть? – подаю голос, намереваясь расстегнуть ремни аппарата. – Похоже, он несется сюда на всех парах с единственной целью.

– Знаю! – отмахивается Захарьин. – Надо что-то придумать.

– А чего тут думать?! Заводи мотор и сваливаем!

– Это бесполезно.

– Почему? – не догоняю я причину его пессимизма.

– Потому что Анджело Маркос – бывший высокопоставленный чиновник, у которого все и везде прихвачено! Стоит ему захотеть, и он найдет нас вместе с «Астероидом» в центре Тихого океана.

«Он прав, – вынужденно соглашаюсь с напарником. – «Астероид» не спрячешь. А где он, там и мы…»

Времени на «придумать» не так уж много.

– Дистанция – миль пять-шесть. Через полчаса катер будет здесь, – оцениваю диспозицию. – А у нас кроме пневматического гарпунного ружьишка – только набор столовых ножей.

– По делу есть что-нибудь? – начинает злиться Глеб.

– Есть.

– Что?

– Надевай костюм, – показываю на второй комплект снаряжения.

Захарьин на секунду теряет дар речи. Затем, нервно облизнув губы, шепчет:

– В каком смысле?

– В прямом. Спастись от расправы мы сможем только под водой.

– Я же тебе говорил!.. Разве не помнишь?

– Ты о чем?

– Я очень боюсь нырять. И вообще… побаиваюсь воды. Это серьезная для меня проблема, понимаешь?

Да, было дело. Еще в Москве я поинтересовался, почему он сам не освоит погружения с дыхательным аппаратом. Ведь совершенно не обязательно становиться профессиональным дайвером – можно обойтись и любительским уровнем. «Ужасно боюсь глубины, – честно признался тогда мой новый приятель. И сокрушенно покачал головой: – Что угодно: спортивный самолет, гоночный автомобиль, лошадь, велосипед, ролики, горные лыжи… А глубина – не моя стихия».

– Какого же черта ты покупал «Антарес»?! – вспылил я.