На окраине Руси. Мифология и язычество балтов

У всех народов, признававших Плутона, сохранился миф о женитьбе его на дочери богини, похищенной и унесенной в ад. Египтяне, греки, финикияне, римляне верили в тот же миф. Индийцы, у которых Плутон называется Махадевой, придают ему жену по имени Кали. Литовский Плутон, т. е. Поклус, был женат на Ниоле, дочери богини плодов земных Крумины (та же Церера). Вот какая существует об этом легенда.

Царица страны, лежащей на берегу моря Белого (Балтийского), богиня Крумина имела дочь Жиолу, с которого жила в замке над рекою Рось (Неман). Ниола была необыкновенною красавицею, и мать берегла ее как зеницу ока. Но недолго ею тешилась она: Поклус, великий подземный бог, воспылал к ней пламенною любовью и поклялся овладеть девушкою. Долго он подстерегал ее безуспешно, так как она была охраняема бдительною стражею. Но вот в одну весну Ниола захотела сделать матери сюрприз из цветов, которые росли на берегу Роси и были видны из окон замка. С этою целью она незаметно выбежала из дому. Нарвав букет, она заметила великолепный цветок, который колыхался на волнах недалеко от берега и блистал всеми цветами радуги. Как река в том месте была очень мелка, то Ниола, чтобы достать цветок, оставила обувь на траве и вошла в воду; но Поклус, который и принял на себя вид цветка, едва она приблизилась к нему, схватил ее и увлек с собою в преисподнюю. На берегу раздавались тщетные крики и плач слуг Ниолы, выбежала и сама Крумина, но, кроме обуви в зеленой траве, никаких других следов пропавшей царевны не нашли. Царица в справедливом гневе на служанок дочери прокляла их и превратила в пендры (камыши), которые и доныне растут на берегу, уныло покачивают головами и ждут, не вынырнет ли из воды их прекрасная царевна.

Несчастная мать поняла, что похищение дочери ее совершил кто-нибудь из богов, повелителей земного или водяного царств, и пошла по целому свету отыскивать ее. Много лет продолжалось путешествие ее, но все поиски были напрасны. Возвратилась она в Литву с теми же слезами, с которыми ушла. Путешествие ее, однако, не было бесплодным: она выучилась в чужих странах искусству обработки полей и засева их разными хлебами, семена которых привезла с собою в изобилии. Она начала учить бедный народ, питавшийся только дикими произведениями природы, земледелию. Случилось, что потребовалась вырубить под пашни один дремучий лес, населенный когда-то чудовищами и страшилищами, называемыми стаубунами, там Крумина нашла огромный камень, на котором была надпись, изрытая пред началом времен перстом самого Предвечного о будущей судьбе Ниолы, дочери ее. Едва прочитала она эту надпись, как воспылала страшным гневом и местью и спустилась в подземное царство Поклуса, прагарас, ад. Но там гнев ее был обезоружен трогательною встречей с бессмертной своей дочерью, окруженной прекраснейшими детьми, который, упав на колени, умоляли богиню помиловать их родителей. Крумина не только умилостивилась, но и согласилась прогостить у дочери несколько лет.

Когда же она возвратилась на землю, то царство ее представило ей еще более трогательный вид: бродяжество, тунеядство, грабежи, разбои исчезли; нужда, голод, нищета заменились довольством, изобилием; земледелие процветало; хлебов были полные закрома; народ боготворил свою царицу и учительницу самого высшего искусства.

Крашевский воспроизвел эту легенду в поэме своей «Витолерауда».

Нарбутт на с. 68 тома I говорит, что легенду эту он открыл лично в Россиенском уезде (Ковенск. губ.), в окрестностях местечка Посвенты. Весь рассказ очень поэтичен, прекрасно представляет народное творчество, и нет повода ему не доверять.

VIII. Упина, литовская богиня рек

Упа по-литовски – река. Упина — богиня рек, речек, ручьев и вообще текучей воды. Это побочное, как бы вспомогательное божество, созданное суеверием народа.

Стрыйковский, как вообще крайне поверхностно относящийся к литовским богам, эту богиню переименовывает в бога и на с. 145 говорит:

«Упинис-Девас — бог, имевший в своей опеке реки. Ему приносили в жертву белых поросят, чтобы вода была чиста».

Нарбутт (ч. I, с. 73) пишет следующее: «Недалеко от Ковна, на левом берегу Немана, находится небольшое местечко Сапежишки. Дорогу, ведущую к нему, перерезывает ручей, называвшийся прежде ручьем Упины, а ныне ручьем Спасителя. Летом, в каждый праздник, особенно же на Ивана Купалу, там бывает огромное стечение народа; каждый при ручье молится, умывает себе голову и лицо и пораженные болезнью части тела. Этот ручей – литовская силоамская купель. После омовения больной орган вытирается чистым куском белого холста, который и оставляется или висящим на кусте, или прямо разостланным на траве. Тряпья этого никто не трогает из опасения, чтобы болезнь, оставшаяся на тряпке, не перешла к нему. Оттого на берегах ручья гниет такая масса холста, что в ином месте можно было бы обогатить им бумажную фабрику».