На осколках разбитых надежд (СИ)

Дитцль повернулся к ней, когда она произнесла последние фразы на русском языке, и Лена улыбнулась, заметив в глубине его взгляда не только потрясение, но и мимолетную крупицу страха. А потом его лицо исказила волна ненависти. Такой злобной ненависти, что будь она осязаемой, то сбила бы непременно с силой Лену с ног, оглушая, как делает это штормовая волна в море. И она подняла руку с пистолетом и выстрелила в него раз, потом другой, на какие-то секунды опережая автоматную очередь. При этом не удержалась на ногах из-за отдачи пистолета в слабой руке и упала, больно ударившись спиной о пол.

Это падение спасло ее. Автоматные пули впились в стену прямо над головой, обдавая кирпичной пылью. А затем буквально спустя какие-то мгновения оглушительно грохнуло танковым ударом, отчего домик задрожал, будто от испуга, а оконное стекло разлетелось осколками, накрывая хрупкими, но такими опасными иглами. Большая часть пришлась на Дитцля, неподвижно лежащего у окна, но были и такие, что впились в правую лодыжку Лены острыми мелкими шипами. Сил дотянуться до осколков и извлечь из ноги уже не осталось. Как и откатиться прочь с опасного места, столь открытого, когда часть стены не выдержала и обвалилась вниз, открывая взгляду Лены часть Егерштрассе. Она увидела, как в туманной завесе пыли и дыма бегут по улице короткими перебежками от одного укрытия до другого солдаты, пригибаясь под непрерывным автоматным огнем из домов напротив. Она узнала их сразу же — по цвету гимнастерок и бушлатов, по треугольным пилоткам и шапкам-кубанкам, и сердце встрепенулось в слабом теле с силой, удивившей ее сейчас.

Она ждала их так долго. И вот они были здесь. Они пришли! Как и обещал Капитан, когда-то оставивший ее на заднем дворе этого дома ждать их прихода.

— У тебя было оружие, Лена! — странным тоном произнесла Кристль, вырывая Лену этими словами из водоворота воспоминаний. — Столько времени! Ты скрывала это от нас с Людо! Ничего не сказала! Знаешь, чем могло это обернуться для нас всех, если бы кто-то узнал, что ты хранишь пистолет?!

На какие-то мгновения Лене стало стыдно, что утаила от Гизбрехтов оружие. Но, с другой стороны, разве не верна поговорка: «Меньше знаешь — крепче спишь»? Неизвестно, позволил бы ей Людо оставить пистолет, который оказался небесполезным в итоге. Поэтому она решила промолчать, не зная, что ответить Кристль на ее упреки, и просто закрыла глаза, чувствуя, как навалилась вдруг усталость. Перед глазами тут же встала недавняя картинка воспоминаний — алые пятна крови на грязном полотне серо-синего мундира, и Лена поспешила вернуться к расспросам:

— Где сейчас войска? Что происходит в городе? Так непривычно тихо за окном…

Было действительно тихо в сравнении с артиллерийской канонадой предыдущих дней, которые она успела запомнить. И это делало все происходящее сейчас похожим на какой-то странный сон. Как пояснила Кристль, на Егерштрассе не было расквартировано бойцов и офицеров советских войск, освободивших Дрезден и его окрестности прямо в день капитуляции нацистской армии. Они разместились ближе к центру городка, где уже работала новая администрация под строгим контролем военной комендатуры Дрездена, и заняли при этом преимущественно нежилые здания — закрытых школ и технического училища.