На острие ножа

Кофе и пирожки. Спокойная ночь и спокойное утро. Сообщение о взломе в Кенилворте оказалось ложной тревогой, двоих водителей арестовали за пьяную езду, двоих отпустили. Вот и все. Дорога A429, ведущая в город, был практически пустой. Всего одна полоса в обе стороны, но широкая и с велосипедными дорожками. Талбот держал руль левой рукой, а правой отряхивал крошки с бороды и униформы.

– Все еще раздражен? – спросил его напарник.

– Конечно.

– Боксер-стрит?

– Конечно.

– Но истории сумасшедшей подтвердились.

Робертс смотрел прямо перед собой на плавный поворот дороги. Высоченные дубы, слева и справа, скрывали элитный поселок от всех, кроме самых любопытных.

– Она знала гораздо больше, – сказал он. – Машина старика могла принадлежать Альфреду Грэму, а у студента с разбитым «Фольксвагеном» могли жить друзья поблизости. Но она знала, что делала. Весь этот спектакль «Полуголая баба на улице» был прикрытием для чего-то. Стоило сразу ее арестовать. – Робертс допил кофе.

Дорога упиралась в красно-черный знак с надписью «Университет Уорика» и автобусную остановку с пластиковым навесом и скамейкой, налево уходила узкая улочка. Двухэтажный автобус выпустил пассажиров. У некоторых были рюкзаки и дорожные сумки, несколько человек несли свернутые транспаранты. Талбот притормозил и стал наблюдать, как они двинулись к кампусу. Несколько человек явно заметили присутствие полиции.

– Кажется, шестьдесят четыре, – подсчитал Робертс. – Много. Акция назначена на полдень. Зачем они так рано приехали?

– Может решили позавтракать все вместе? – предположил Талбот. – Кто их поймет…

– Ты знаешь, как называется это место? – спросил Робертс.

Талбот не ответил: очередная проверка на знание местности.

– Это Гиббет-Хилл. Раньше здесь был эшафот для публичных повешений.

Около двух десятков протестующих намотали на лица шарфы или надели респираторы. Они стояли полукругом, частично скрытые рекламой на автобусной остановке. Двое звонили по телефону. У всех были черные холщовые сумки. У некоторых по две, и их лямки пересекали грудь крест-накрест.

– Ты же все это выдумал? – спросил Талбот.

– Тела висели годами. В качестве предупреждения.

Протестующие надели велосипедные шлемы.

– И кого они вешали? – спросил Талбот, проверяя, работает ли видеорегистратор в машине.

– Революционеров, агитаторов. Воров, бандитов и убийц самой собой тоже. Но в основном – смутьянов.

Талбот указал на ближайшего демонстранта в черной толстовке с капюшоном, джинсах и с двумя сумками, который начал снимать на телефон их машину:

– Думаешь, тут что-то не так?

Робертс положил пластиковый стаканчик в коричневый бумажный пакет, стоявший в ногах, и отряхнул крошки с колен.

– Семь сорок – чертовски рано для начала демонстрации. Так что да, здесь что-то не так. Будто мы не должны были видеть, что здесь происходит. Их раздражает, что мы знаем, что они уже здесь.

Полиция наблюдала за протестующими, а протестующие наблюдали за полицией.

– Мы должны вызвать подкрепление, – сказал Робертс и потянулся к рации.

Одна из женщин начала спускаться с холма. Остальная группа последовала за ней. Протестующий в черной толстовке продолжил снимать.

– Чарли Виктор, это Оскар пятьдесят один.

Диспетчер ответил на позывные.

– Мы на автобусной остановке на Кенилворт-роуд, около Гиббет-Хилл – сказал Робертс. – Не менее шестидесяти протестующих направляются к университетскому кампусу. У небольшой группы из двенадцати человек лица скрыты шарфами и масками. У всех сумки или рюкзаки. Действуют слаженно и настроены, похоже, серьезно. Мы будем сопровождать их до кампуса. Просим подкрепление.

Робертс кивнул Талботу, чтобы тот свернул к университету. Восемь километров в час.

Рация пискнула в ответ:

– Оскар пятьдесят один, это Чарли Виктор. Подождите, пожалуйста.

Робертс и Талбот переглянулись.

– Едем дальше, – решил Робертс. Восемь километров в час. Снова в рацию: – Чего ждать?

Пауза, затем еще один писк:

– Оскар пятьдесят один, не могли бы вы предоставить P1-отчет о беспорядках на Боксер-стрит, 26?

Талбот остановил машину. P1. Чрезвычайная ситуация.

– Что за черт, – пробормотал он.

Снова рация:

– Джон?

– Да, черт возьми! Мы едем.

Талбот развернул машину и вернулся на дорогу A429.

Сирена и проблесковые маячки. Сто тридцать километров в час.

72

У детектива-констебля Хантер был новый напарник. Удостоверение на имя Джин Эспи. Белая, форма патрульного, мощного телосложения. Фэйми предположила, что она только закончила колледж. По крайней мере, она не была Милном. Обе полицейских вспотели и запыхались.

– А мы как раз собирались на прогулку, – сказала Фэйми. – Если хотите, можете пойти с нами. Уверена, вы будете полезны. – Она посмотрела на Хантер: – Если, конечно, у вас нет подробностей о тех сайтах, что вы упоминали… Можем заняться ими.

Хантер был бесстрастна.

– Разрешите войти.

Тот же серый костюм, но другая белая рубашка.

– Если бы вы предупредили, что собираетесь приехать, мы бы скорректировали наши планы, но, к сожалению, как я уже сказала, мы уходим.

Хантер попыталась улыбнуться.

– Несколько минут вашего времени, мисс Мэдден.