На острие удара

– Так за кем мы едем следить? – позволила себе улыбнуться Дина. – За японцами или все же за русскими?

– За обоими, майор, за обоими. Помимо вас там будут действовать еще несколько групп, – тут разведчик хищно улыбнулся, – от разных ведомств. И, подозреваю, от разных стран. Но вы у нас эксперты по танкам – вам и карты в руки. Дерзайте, господа офицеры. Надеюсь увидеть вас живыми.

Он, похоже, всерьез жаждет нас угробить, думала Дина, выходя на улицу. Китай – не Европа, там идет война совсем другая, на порядок более жестокая. И сгинуть на ней куда проще, чем в Польше или Германии. А ведь там они лишились половины группы! Или, может, все проще, и ее банально вновь пытаются деликатно убрать куда подальше? А что, очень даже может быть. Ее геройствования при смене власти еще не успели забыться, и, чтобы сберечь ценного кадра… или не подставиться самому, проще убрать лихого майора куда подальше.

Дина непроизвольно стиснула зубы. Политика и дерьмо – это, определенно, синонимы. Сколько из-за таких игрищ погибло людей – и не перечесть. Раньше во всем этом была хоть какая-то видимость справедливости. Короли сами вели в атаку своих людей и сами гибли, если ошибались. Теперь же правители сидят в тиши кабинетов, а гибнут хорошие парни… Вот их экипаж взять. Повезло еще, Моше выжил, а ведь четвертого так и схоронили. И не факт, что она сама вернется из следующего боя!

– Не грусти, красавица, – широкая, как лопата, и столь же тяжелая рука Полански легла ей на плечо. – Я тут по соседству бар знаю. Не слишком элитный, но пиво там хорошее. Будешь?

– Буду, – кивнула Дина. А что? Полчаса всяко найдется, а собираться… Нищему собраться – только подпоясаться. Справедливость этой присказки, которую любил повторять дед, она осознала вдруг в полной мере. Не нажила она хором. И бриллиантов тоже не нажила. Все это положено совсем другим… курицам.

Холодная черная злоба мутной волной поднялась внезапно из глубин сознания. А потом так же внезапно ушла, оставив после себя кристальную четкость мыслей и ясность сознания. Никто, даже знающий напарницу, как облупленную, Полански не заметил этого. Зато теперь Дина знала, что делать и как жить.

– Ну, где твой бар? – усмехнулась она. – Я, знаешь ли, хочу посидеть и выпить с хорошим человеком, а не просто залиться пивом на ходу.

Полански кивнул и сделал приглашающий жест. У них оставалось совсем немного времени на мирную жизнь, и терять его зря было расточительством.

Великобритания.

Это же время

– Да, майор, выглядите вы, прямо скажем, неважно.

Харрис промолчал. Во-первых, потому, что его собеседник имел право говорить все, что хочет, а во-вторых, он говорил сейчас правду, только правду и ничего, кроме правды. И внешний вид, и общее состояние Харриса оставляли желать лучшего.

Полковник с герцогским титулом внимательно посмотрел на него и махнул рукой – садитесь, мол, не стойте, как столб. Что же, это было нелишним. Харрис выписался из госпиталя совсем недавно, и, хотя он вроде бы уже восстановился, усталость периодически накатывалась, причем ни с того ни с сего.

Как он и полагал, терапия с хирургией в полевых условиях не самое лучшее, что может случиться с человеком. Все же Смит недостаточно хорошо прочистил рану, да и дезинфекция спиртовая, опять же, оказалась недостаточной. Плечо воспалилось, и только усиленный курс антибиотиков позволил избежать серьезных неприятностей. Можно сказать, отделался малой кровью, но ощущений, которые хотелось бы запомнить, все это, естественно, не добавило.

Честно говоря, Харрис не думал, что когда-нибудь вновь окажется в этом кабинете. Задание-то он, как ни крути, провалил. Ни материалов, ни ликвидации американца… Да что там, сам едва вернулся. Но вот, случилось – вызвали. Интересно, что скажут, подумалось майору с каким-то отстраненным фатализмом.

– Признаться, майор, нам всем очень повезло, что вы не смогли выполнить задание.

Глаза Харриса непроизвольно поползли на лоб, а челюсть, напротив, попыталась со стуком брякнуться вниз. К счастью, безуспешно – все же владеть собой майор умел неплохо. Однако как дернулось его лицо, от герцога, разумеется, не укрылось.

– Я об американце, – пояснил он спокойно. – Практически сразу после начала операции ситуация изменилась, и его смерть нам стала категорически невыгодна. А предупредить вас не было возможности.

В это верилось. Вполне. Когда сотрудник в автономном плавании, связь с ним крайне затруднена. Особенно когда вся электроника наглухо задавлена вражескими глушилками, а вокруг зона боевых действий. Харрис вновь промолчал – хотя бы потому, что его ни о чем пока и не спрашивали. Просто доводили до сведения некую информацию, и только.

– Тем не менее изменившиеся расклады не отменяют того факта, что задание вы не выполнили.

Ну да, с этим не поспоришь. Остается смиренно обтекать.

– Насколько хорошо вы сработались?

А вот это уже вопрос, на который надо отвечать. Что же.

– Он хороший напарник. И он меня на себе вытащил.

– Я знаю. То есть вы не отказались бы еще раз поработать с ним, майор?