На островах Океании

Я тоже готовился к работе на Новой Гвинее. Перед началом экспедиции еще раз внимательно перечитал дневники Миклухо-Маклая, который был не только этнографом и антропологом, но и зоологом. Его исследования по систематике губок известны любому специалисту, изучающему морских животных. Читая дневники Миклухо-Маклая, я старался представить себе вид залива Астролябия и бухты Константина, дальние горы на берегу и острова в океане. Обычно воображаемый пейзаж совсем не соответствует действительности. Сколько раз я имел возможность убедиться в этом. Даже такие мощные средства, как фотография и кино, никогда не дают полного представления об окружающей природе — для этого все нужно увидеть самому.

И вот «Дмитрий Менделеев» подошел к якорной стоянке в бухте Константина, где сто лет назад стоял корвет «Витязь». К моему удивлению, место показалось знакомым, точно таким, как я представлял его себе. Казалось, что я уже бывал здесь и снова вижу эту бухту с густой зеленью, подступающей к самой воде, эти далекие горы с нависшими темными тучами, высокий остров на горизонте — настолько живо и точно было описание, данное Маклаем.

Все здесь осталось таким же, как сто лет назад. В довершение иллюзии из кустов на берегу показалась группа мальчиков в узких набедренных повязках. Каждый нес лук и несколько стрел. Такие большие корабли, как наш, далеко не обычное явление, в этих водах. Мальчики застыли в изумлении и долго стояли, опираясь на длинные стрелы. Вскоре на отмели показалась группа взрослых мужчин. Они не спеша расселись на берегу, закурили. В это время отдали якорь, и начался спуск на воду шлюпок. Этнографы, погрузив оборудование и всякие хозяйственные вещи, в сопровождении представителя колониальной администрации Крэга Саймонса уехали на берег, а мы на нашей дори отправились подбирать место для работы на рифе. Вечер был удивительно тихий; гладкая, без всякой ряби, поверхность воды позволяла отчетливо видеть бурые и зеленоватые массивы кораллов. Это помогло быстро выбрать несколько наиболее интересных участков и перед наступлением темноты вернуться обратно.

Утро следующего дня застало нас уже на рифе. Такого разнообразия кораллов я давно не видел. Уже на мелководье, где вода едва достигала колена (шел отлив), можно было собрать порядочную коллекцию. По мере продвижения в глубину появлялись всё новые и новые, виды. Коллекционирование кораллов — дело довольно затруднительное и требующее известной практики. В прибойных местах, чтобы противостоять волнам, колонии прочно прирастают к грунту. Их приходится поддевать ломиками, выколачивать при помощи длинного зубила и молотка. Однако при этом нежные концевые веточки часто обламываются, иногда трещины проходят через всю колонию, и кораллы теряют свое коллекционное значение. Передвигаться по рифу, состоящему из колючих, царапающих тело кораллов, рискуя неожиданно провалиться, если под ногами обломится край коралловой плиты, или же наколоться на длинные иглы морского ежа, — довольно сложно. Особенно когда в одной руке у вас тяжелый переносный ящик с инструментами, банками и прочим оборудованием, а в другой — не менее увесистая колония кораллов. Очень хорошо иметь плотик из пенопласта или же небольшую лодку, в которой лежит все необходимое и где можно разместить сборы. У нас с Красновым была одна такая алюминиевая «казанка». Вдвоем мы наполнили ее довольно быстро кораллами самой разнообразной формы и расцветок: желтовато-бурые, зеленоватые, розовые и коричневые колонии, едва оставив место для гребца. Пришлось на время прервать сборы, чтобы отвезти добычу на корабль, к счастью стоящий довольно близко.

Из скелетов таких кораллов построены

тысячи островов Океании

Вынутые из моря кораллы очень быстро погибают и начинают издавать неприятный запах. Их необходимо подвергнуть в общем довольно простой, но длительной обработке, доставляющей мало удовольствия коллектору. Па «Дмитрии Менделееве» колонии кораллов были размещены в бочках и огромных металлических кюветах с морской водой. Здесь мягкие ткани погибших кораллов начинают отставать от скелета, и через несколько дней их отмывают мощной струей воды из шланга. Затем белые, как сахар, скелеты сушат на солнце. Когда они начинают звенеть, как фарфор, коллекцию можно упаковывать. По строению скелета очень легко определить видовую принадлежность колоний, но их естественная расцветка при обработке безвозвратно пропадает. В музеях можно видеть только выбеленные кораллы, так же похожие на настоящие, как мраморное изваяние — на живого человека. К сожалению, те, кто не видал кораллового рифа, представление о нем могут составить только по кинофильмам, цветным фотографиям или рисункам. Поэтому мы кроме сбора коллекций должны были делать также подводные фото- и киносъемки и зарисовывать живые кораллы. В экспедиции было два профессиональных киноработника: В. Г. Рыклин и А. Н. Попов. Последний, будучи аквалангистом, проводил все подводные съемки.