На отшибе всегда полумрак

— Это не важно. Мне никто не нравится. Я хотела найти другую девушку. Я была с ней где-то месяцев восемь-девять назад. Здесь. Но ее нет. Как думаешь, где бы я могла ее найти?

— А как ее зовут? Может, она на кого-то другого работает? Хотя это почти невозможно. Босс бы из нее душу выбил, если бы она попробовала уйти.

— Ее зовут Рая, знаешь?

— Не-а, не встречала, но я работаю где-то полгода. Могу поспрашивать.

— Нет, спасибо.

— А что она такого делала, что тебе понравилась?

— Молчала, — усмехнулась я.

Она тоже хихикнула.

— Ладно, мне пора, — сказала я сухо и начала вставать с кровати.

— Но время и…

— Скажи, что я получила то, что хотела.

Я встала и направилась к двери, но вдруг резко повернулась и, посмотрев на нее, спросила:

— Как думаешь, а кто из девочек работает на босса давно? Кто мог ее знать?

— Ну многие девочки тут уже давно.

— А кто любит поболтать?

— Никто. — Она опустила глаза.

— Так, ладно. А кто из девочек самая хорошая, самая добрая, ну если так можно сказать. И чтоб давно работала на твоего босса.

Она задумалась, выпила еще шампанского и сказала:

— Пепси, она хорошая.

— А как я ее узнаю?

— Легко, у нее азиатские глаза, такие вот узенькие, — сказала она без малейшего чувства неловкости.

— Она одна такая?

— У босса, да.

— Хорошо, спасибо, надеюсь, наш разговор останется между нами.

Я вытащила деньги и хотела положить их на стол, но она замотала головой:

— Не надо, он их заберет. Лучше кинь в урну на той стороне улицы, я утром после работы найду. Лады?

Я кивнула и вышла из комнаты.

В следующую субботу я сидела в той же комнате, а передо мной пила джин Пепси, невысокая девушка азиатской наружности, с длинными черными волосами и смуглым оттенком кожи, словно только что вернулась с отдыха на море. Она была спокойная, тихая, с безнадежным выражением в глазах. В этом проявлялся ее возраст и не первый год работы.

— Я хочу только поговорить, — сказала я, присаживаясь рядом с ней на кровать.

— Знаю, — спокойно ответила она и сделала еще один глоток джина. — У нас с девочками нет секретов, они мне доверяют.

«Это хорошо», — подумала я. Не потребуется лишних слов.

— Продли время до трех часов, мне нужна передышка, и мы спокойно поговорим, — произнесла она.

Я кивнула. Деньги с собой у меня были. К тому времени, помимо приличной стипендии, я еще подрабатывала. Да и деньги мне было тратить не на что, привыкла наслаждаться тем, что есть.

Я залезла на кровать, уложила подушку под спину и просто сидела и ждала, когда она допьет джин. В комнате пахло алкоголем, и меня подташнивало. До сих пор не переношу этот запах. Она сделала еще глоток и села рядом.

— Кого ты ищешь?

— Раю, — открыто ответила я.

— Я так и подумала. Но зачем она тебе?

Я молчала.

— Ты не похожа на тех, кто любит забавляться с молоденькими девочками.

— С детьми, — поправила ее я.

— Да, с детьми.

— Почему? — уточнила я. — Почему я не похожа?

— Слишком молодая, — усмехнулась она. — И… знаешь, я много кого повидала в этих комнатах. В твоем взгляде есть что-то притягивающее и отталкивающее одновременно. Словно ты все понимаешь, но никак не можешь смириться.

Я чуть улыбнулась.

— Да, я не развлекаюсь с детьми.

— А зачем тогда? — открыто спросила она.

— Хочу ее спасти.

Она хмыкнула и потерла тонкие руки. Я заметила, что ее кожа на руках покрыта какой- то корочкой, словно среди ровной глади воды всплыли соленые ребристые островки.

— Ее уже не спасти, поздновато ты, — сказала она удрученно.

— Она сбежала? Вырвалась? — уточнила я.

— Можно и так сказать.

Я задумалась.

— Расскажи мне о ней.

— Она была маленькой, чистой и доброй. И такой наивной, — усмехнулась она. — Она верила в чудеса и в то, что это… это все временно. Я старалась приглядывать за ней, но не все в моих силах. Ей было четырнадцать, когда мать отправила ее работать.

— Работать? Сюда? — не поверила я своим ушам.

— А куда же еще, не в магазин же.

— Почему?

Она внимательно оглядела меня с ног до головы.

— Тебе, наверное, повезло. Ты не знаешь, какими жестокими бывают родители.

— Знаю, — произнесла я сухо.

— Тогда что мне объяснять. Эта шлюха, ее мать, давно была не в спросе, а ей нужно было колоться. Вот и сказке конец. Она отправила Раю, зная, что за нее дадут больше. Продала ее.

Мои челюсти сомкнулись, как капкан, руки сжались в кулаки, костяшки побелели. Голова закружилась, в ушах звенел голос, к горлу подступил уже не сглатываемый ком, когда я представляла Раю, слушающую мать. Тут перед глазами всплыло воспоминание, как она, доверчиво улыбаясь, ерзала по кровати и сминала простынь руками.

Я пошла в туалет, и меня вывернуло. После этого сидела на полу в туалете глухую вечность. Не могла заставить себя встать, не могла пошевелиться. Просто сидела, уставившись в одну точку, и видела эту картину, смотрела этот фильм жизни. Когда я вышла из туалета, задала только один вопрос:

— Ты знаешь, где она сейчас?

— Записывай адрес.

Я достала телефон и записала.