На пажити Богоматери. Монахиня Алипия (Авдеева)

Однажды зимой мне очень хотелось помочь Матушке постирать белье. Матушка меня благословила. На работе я была на второй смене, домой пришла поздно, помолилась, но уснуть не могла. Пошла в ванну, выкупала кошку и рано утром поехала к Матушке. Прихожу, а Матушка с ведерком воды возвращается от крана. Увидела меня и стала бранить: «Зачем ты пришел так рано, всю ночь не спал, что ты в ванне делал, враг тебе не давал спать». Что я могла сказать Матушке, если ей и так все было открыто, а про себя подумала: не достойная я. А Матушка говорит: «Напеки блинчиков и отдохни, другой постирает».

Тяжело переживаем мы потерю такого светильника, каким была для нас дорогая наша матушка Алипия. По ее молитвам Господь все наши скорби в радость претворял. Вечная ей память!

Воспоминание Елизаветы

«Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят добрые дела ваша и прославят Отца, иже есть на небесех».

Мф. 5, 16.

Таким светильником для каждой православной души была наша матушка Алипия и если мы будем молчать об этом, то камни возопиют, ибо ее Богобоязливая, любвеобильная душа утвердилась как столп церковный на камени заповедей Господних, на камени веры, на камени краеугольном, который стал во главу угла. Жертвенная и совершенная любовь горела в ее сердце и матушка Алипия показала свою веру в Господа как верная ученица Христова, не щадила себя, своего здоровья, своего времени, не имела саможаления к своему старческому возрасту, ради людей, всех с верою к ней притекающих. Внимая словам, «друг друга тяготы носите», она брала на себя чужие грехи и, когда ее прозорливая душа провидела, что пришедшему к ней человеку грозит какая-то болезнь, она желала болеть вместо этого человека, только бы ему облегчить его грядущие страдания, только бы ему помочь. «Матушка, родненькая», — говорили мы, приимите то или это лекарство, ведь вы сейчас так занемогли, лежите на кроватке и стонете от ужасной боли, пощадите себя. А она в ответ на наши слова посмотрит в святой угол и отвечает: «Мази нет!» «Да вот вам, Матушка, мазь». А она скажет: «Нет, не та». Проходит время, Матушка наша все болеет, тело высыхает от болезни, мы безмерно печалимся. И вот наступает пора, когда этой долгой болезни должен наступить конец. Матушка повелевает приготовить состав для мази, и — о чудо! Мазь действует очень быстро и дорогая наша Матушка встает от болезни, доблестно совершив время испытания страданием.

Идешь, бывало, к нашей Матушке золотой, на душе несешь скорбь, тяжесть, смущение в жизненных обстоятельствах, вопросы перемежают друг друга. Хочется обо всем Матушку спросить, а долго беспокоить неудобно, ведь я не одна. Приходишь к Матушкиному домику, сердце трепещет — как встретит сия праведница меня грешную и недостойную? А она сидит на ступеньках и четки перебирает, углубилась вся в молитву, нельзя ее тревожить. Вдруг светлые, лучистые глаза поднимаются и смотрят на тебя внимательно.

— Матушка, благословите, — Матушка крестит и говорит: «Хрошо, что пришла, иди скорее кушать».

— Да мне, матушка, некогда, я на одну минутку к вам прибежала, хочу Вам рассказать…

А она: «Потом, потом». Выносит 7 тарелок в садик (кастрюля уже стоит с борщом) и ставит их на стол. Думаю: «Странно, у нее вроде бы никого нет, для кого же это она готовит столько приборов?» «Молись», — говорит и сама со мною становится на молитву лицом к востоку. Читаю «Отче наш», Богородицу, она сама добавляет Символ Веры и благословляет стол. Сажусь скорее за трапезу и начинаю быстро кушать, чтобы успеть с нею поговорить. Не успеваю я первое блюдо осилить, уж больно порции велики, как входят во двор 7 женщин, прямо с поезда, да к Матушке. Удивилась я ее прозорливости, ведь никак не могла она знать о их приезде. Подсаживаются они к столу, трапеза продолжается, Матушка с ними начинает беседовать. Как же мне быть со своими вопросами, я ведь тороплюсь, а перебивать теперь неудобно. Растерялась я, а Матушка говорит: «Ну беги, все будет во славу Божью». И, действительно, мои все вопросы так и разрешились — во славу Божью.

Иду я как-то к Матушке, подошла к калитке, поклонилась Матушкиному домику и думаю: «Хотя и шла я к ней, да не буду заходить». Темно у нее в окошке, отдыхает, наверное, пройду на могилку к отцу Алексею Шепелеву, с ним побеседую, обо всем расскажу и хватит с меня. Так и сделала. Иду обратно, не дошла еще метров 50 до Матушкиного дома, вижу наружные двери домика отворяются, Матушка поспешно выходит к калитке и идет на середину дороги и . ждет, когда я с ней поравняюсь. И, как говорится, с налета отвечает на все то, о чем я мысленно говорила на могилке с отцом Алексеем.