На пажити Богоматери. Монахиня Алипия (Авдеева)

При мне пришла женщина из санэпидстанции. Она хотела составить акт и стала угрожать, что наложит штраф и в дом престарелых отправит нашу Матушку. «Развели тут тараканов, мышей, мух, грязь кругом, полнейшая антисанитария». А Матушка не обращает внимания, наклонилась и молится, а потом как ни в чем не бывало, говорит: «Я Иерусалимский, а ты Израильский (эта женщина была еврейка), мы соседи». «А у тебя ноги болят», и стала ей открывать ее болезни. Та широко раскрыв глаза стояла ничего, не понимая, но когда Матушка стала ей рассказывать о ее жизни, то она поняла, что перед нею не простая убогая старушка и сказала уже спокойно: «Хорошо, смотрите наведите порядок» и ушла и акт не составила. Больше она не приходила.

В селе, где живут мои родители, в брежневские времена начали люди деревянную церковь обкладывать кирпичом. Местные власти закрыли церковь и забрали ключи. Я привела одну женщину из этой церкви к Матушке. Она рассказала Матушке всю свою беду. Матушка выслушала и стала громко кричать: «Отдайте ключи, не прогоняйте церковь, чтоб голода не было, отдайте ключи! Откройте церковь!» И по ее молитвам на следующее воскресенье вернули ключи и церковь достроили.

Легковые машины Матушка называла черепахами. Говорит: «Скоро все черепахи остановятся». Мы недоумевали, как это они все сразу поломаются или не будет запасных частей. И никому в голову не могло прийти, что не будет бензина или, что он станет таким дорогим. Это Матушкино предсказание исполнилось через 8 лет. Говорит однажды: «А хлеб будет стоить 9 рублей». Мы с недоверием отнеслись к словам Матушки. Как это с 16 копеек цена поднимется до 9 рублей. А теперь платим по 20 тыс. купонов за буханочку.

Пришла я к Матушке с отцом, посидели, поговорили, а она его спрашивает: «А ты бьешь коровку, да? Грех бить скотинку». «Да бывает, бью». А мне говорит: «Сади картошку, найди огород вот у него» – и показывает на отца. Тогда картошки много было и дешевая, а сейчас? «И хату смотрите не продавайте, неизвестно, что с людьми будет». Никому домов в селе продавать не разрешала.

Недели за 2-3 до смерти стала Матушка со всеми прощаться, всем кланялась, говорила посетителям: «Я ухожу от вас». За неделю все коты сдохли, остался один маленький котеночек и он, когда Матушка умерла, лег ей на грудь и сдох.

26 октября в среду с мужем я была у Матушки. Я читала псалтирь. Прочитав 2 или 3 кафизмы, хотела читать дальше, но матушка меня остановила: «Хватит, еще 3 дня ходи ко мне читать псалтирь». Я приходила и через ровное количество кафизм останавливала меня: «Хватит». В воскресенье 30 октября я с дочкой была у матушки с 13 часов до 15:30, читала псалтирь. Матушка лежала на кроватке совсем ослабевшая. Мы и не предполагали, что это были ее последние часы пребывания на земле. В этот день у Матушки нас было 7 человек. Когда я закончила читать, попросила благословения пойти на могилку к о. Досифею и о. Феофилу. Матушка ответила: «Идите, помолитесь святым». Тогда они еще не были прославлены, но Матушка предсказала их прославление. «Каждого в отдельности я благословить не могу, а всех сразу благословлю». Высоко подняла свою натруженную руку и широким крестом всех нас осенила.

На могилке у преподобных мы помолились, приложились ко крестам. Неожиданно налетела темная туча, и пошел крупный снег, пушистый, густой. Стало темно. Но как-то сразу туча прошла мимо, и стало светло. Яркой голубизной светилось небо, солнце играло и переливалось всеми цветами радуги, яркие его лучи касались земли, выпавший снег растаял, и от него не осталось и следа. У каждого из нас на душе стало так легко, была такая душевная радость, которую трудно передать словами. У пещеры преп. Досифея пели псалму «Ты не пой соловей», у всех текли слезы, но это не были слезы скорби или печали, это были слезы какой-то внутренней радости и облегчения. Позднее я узнала, что именно в это время в 17 часов вечера исстрадавшаяся, утомленная душа нашей незабвенной матушки Алипии, оставив земные тяготы, отошла в вечность.

Приехала домой и тут звонок по телефону – Матушки нет! Она, наша дорогая, говорила: «Снег пойдет, кто ко мне придет. Умру в холод, картошку люди разберут». Рано утром поехала к Матушке. Вся земля, деревья, кустарники были укрыты инеем. Вся земля была белая. Матушкина келья и все вокруг нее было серебристо белое, необычайно красиво. В лесу стояла необыкновенная тишина. В понедельник целый день я провела у Матушки. Она лежала тоненькая стройная и казалась молодой девушкой, личико чистое, светлое, без единой морщинки, как бы улыбающееся. Эту улыбку в своей памяти я храню все время. Так было хорошо возле Матушки, что не хотелось отходить. Руки, сложенные на груди были теплые и мягкие.