На перекрестках дорог

Вокруг Звёздного храма с западной стороны собрались многочисленные народы Запада, а с востока – смуглые народы Востока, и подписали они кровный договор о мире с этого дня и до скончания света. Каждый пролил толику своей крови на алтарный камень в центре каменной колонады в качестве печати, скрепляющей договор о мире.

С этого момента начался новый отсчет времени. Заработал каменный календарь Ханну. Появлялись и исчезали народы, горные вершины осыпались в долину, однажды, спустя два тысячелетия, полностью уничтожив каменный календарь. Но великое событие это, как и отсчет времени от заключения мира в Звёздном храме, навсегда зафиксировалось в памяти людской и календарях.

Этот день на мониторе отображался особенно ярко.

– Что там происходит, интересно знать? Сразу несколько бессмертных собрались в одном месте и подключили гравилоры к неизвестному источнику энергии? – Симонов толкнул в бок задремавшего после ночной смены лаборанта.

– Может, это призыв о помощи? – посмотрел тот мутным взглядом.

– Всё может быть. Собери-ка всех, кого возможно. Отправимся туда. Поймаем сразу всех зайцев!

– Окей, начальник.

Глава четырнадцатая. Центральная Америка

Когда, наконец, отследили местонахождение Акиллы Шетти, учёные столкнулись с неожиданными трудностями. Акилла отказывался покидать небольшой поселок, жители которого оказались буквально в западне. Замкнутые между скалами, океаном и вулканом, плюющимся пеплом и отделяющим людей от безопасной земли быстро нарастающим лавовым потоком.

– Я должен что-то сделать и спасти своих людей! Я не уйду, пока они не будут в безопасности, – кричал он, в суматохе вылавливая маленьких детишек, бегающих по поселку в страхе не в силах отыскать своих родных.

– Можно как-нибудь остановить, перенаправить поток, перенести людей? – думал вслух Симонов, лениво шевеля мозгами. В экстренных ситуациях голова отказывалась работать, и вся умственная деятельность вставала в ступор.

– Шары, гигантские шары? Может, ими перекрыть дорогу лаве? – замотал головой Соколов, пытаясь отыскать огромные сферы, с древности заполняющие эти земли. – Акила, где шары?

– Шары, шары…какие шары? Шары…их нет, – между делом отвечал ему Акила.

Тут Георгий думал недолго. Он знал, как устроен этот мир. И здесь ситуация подходила «под тот самый случай».

– Соколов? Ты помнишь экзоскелеты, которые мы превратили в экскаваторы, используя в качестве слепка для ковшей идеальной формы шары, привезенные с Коста-Рики? – он посмотрел на Андрея Соколова и Тиренция, стоящего рядом. Соколов сообразил сразу и через минуту его уже не было рядом.

Лава большой огненной змеей ползла на поселок и, кажется, что минута – и она поглотит всё вокруг, как вдруг, будто из ниоткуда, начали появляться огромные железные машины, управляемые людьми…они прибыли из Атлантиды. Роботы черпали своими сферическими ковшами лаву и укладывали вдоль потока каменные шары, отводя его далеко в сторону. Ковши, обработанные специальными смазочными маслами, увлажняющие поверхность жаропрочного металла, производили каменные шары так быстро, как детский снежкометатель. Апперы создали в воздухе плотную водяную завесу, мешающую пеплу проникать в сторону поселения. Океанская вода быстро остужала горячую лаву шаров.

Благодаря современной технике Атлантида смогла купировать извержение вулкана, и Акила со спокойным сердцем отправился домой, улыбаясь собственным мыслям: – Закончилась практика, теперь меня поглотит сухая теория.

Глава пятнадцатая. Создавая богов

Но не тут то было. В огромном четырёхтысячном потоке мигрантов в Америку с территории Гипербореи оказалось большое количество сибиряков, небольшая группа метисов разных мастей и двое «бессмертных». Акила и дочь Саранью и Вивасвата. Она отказалась идти с родителями и предпочла Акилу. Как и родители, она старалась сохранить чистоту крови и была не в меру амбициозна. Она считала Акилу единственной подходящей парой для неё. Они оба были oriens, как говорил отец. Настоящие арии. Голубоглазые и светловолосые они унаследовали эти черты от русских предков. Акила от отца, а она от бабки по материнской линии. Хотя потом одна идея фикс сменила для неё другую, и это новое наваждение быстро стало затмевать всё, даже самого Акилу. Да, впрочем в первую очередь Акилу.

– Любовь? Она считала, что я её любовь.

Кормилица назвала её Синопа – хитрая лисица. Вивасвату понравилось это прозвище. Малютка была хитрющей: ещё с пеленок. Грудным младенцем она умело диктовала свои условия Вивасвату и постоянно изводила кормилицу, не давая той спать по ночам. Да и днём, только бедолага приложит голову, как малышка срывалась в крик. Пришлось держать в няньках несколько женщин. Помнишь, Колесов, как ты возмущался? – рассказывал Акила.

– Да, было такое. Что за барство развели! Ха-х, – усмехнулся Всеволод.