На поле танки грохотали

— Так ты наш человек, Константиныч! — восхищенно воскликнул Валерий Иосифович. Спрашивай! Чем могу, тем поделюсь, не забывай только, наше КБ к этим танкам отношения не имеет.

— Валерий Иосифович, мое внимание на том параде привлекли не летательные аппараты, коих было много: иди, определи, какой из них новейший. Представлена масса военной техники — БТР, БМП, самоходки и разные ракеты, уже привычное дело. И вдруг танк «Армата». Новый, с навороченной угловой башней, с заостренной лобовой броней.

— Давай я сразу, Михаил Константинович, тебя поправлю, танк называется просто «Т-14», а «Армата» — это универсальная гусеничная платформа.

— Чего-то я раньше про платформы у танков никогда не слышал.

— Времена меняются. «Т-14» — это лишь одна из машин на платформе «Армата». Сама платформа универсальна и может быть легко адаптирована к разным системам вооружения. На нее можно установить артиллерийский комплекс, зенитно-ракетный комплекс, даже ракетный комплекс «земля-земля».

— Зачем такие сложности? Какая от этого польза?

— Ну, Михаил Константинович, ты же «танкист», должен понимать, что польза немалая: будет один рем комплект, одни запасные инструменты и принадлежности. А это позволяет быстро менять те или иные узлы и агрегаты.

— Ваше конструкторское бюро принимало участие в разработке «Т-14»?2

— Я уже говорил, что не принимало. Разработкой «Т-14» занималось Уральское КБ транспортного машиностроения, входящее в состав корпорации «Уралвагонзавод».

— Что ж там такого фантастического, супернового?

— Мне трудно говорить о «чужих» изделиях. По имеющейся информации, которая опубликована в открытой печати, можно понять, что в них применены беспрецедентные конструкторские решения. Главное — это необитаемая башня, экипаж находится в специальной бронированной капсуле.

— А зачем тогда башня?

— Ты же должен понимать, что для башни дела всегда найдутся, зато новая технология позволила изолировать людей от боеприпасов и топлива. При поражении машины вероятность выживания экипажа очень высока, так как броне капсула хорошо защищена со всех сторон. Броня танка способна выдержать попадание любого существующего противотанкового снаряда. Если танк будет доработан, то он способен оставить позади американский «Абрамс», британский «Челленджер» и немецкий «Леопард».

— А что, он еще в доработке?

— Конечно. Если ты видел парад, то эти танки — первые опытные образцы. Как я понимаю, предстоят Госиспытания, и после них переход к серийному выпуску.

— Скажи мне, зачем экипаж танка находится в бронекансуле лобовой части корпуса, а центральный боевой отсек машины с автоматом заряжания и орудием в башне сделали необитаемыми? — я специально изображал совершенное непонимание, чтобы вытянуть побольше информации о прекрасном, так понравившемся мне танке. Козишкурт подыгрывал мне, отвечал подробно, пояснял, как отстающему ученику.

— Главная цель такого решения — спасти экипаж.

— А что, до этого экипаж в опасности был? — я специально округлил глаза, показывая свое удивление.

— При попадании в башню или корпус танка возникает опасность пожара и взрыва боекомплекта в обитаемых отсеках машины и, как ты понимаешь, экипаж в этом случае не спасти, и разорванная в клочья машина восстановлению не подлежит. В новом танке люди должны уцелеть. Командир сидит не в башне, а перед ней, в корпусе. Башня насыщена всякими датчиками, видеокамерами и сенсорами. Есть радар с фазированной решеткой, как у современного истребителя, который, как утверждают, способен одновременно контролировать до сорока наземных и двадцати пяти воздушных целей в радиусе до ста километров.

Я всплеснул руками, показывая свое восхищение, и одновременно покачал головой из стороны в сторону, делая вид, что остаюсь в сомнении перед целесообразностью таких новшеств.

— Но, Валерий Иосифович, зачем все это? Зачем столько сложных новшеств? Не делает ли это машину более уязвимой в случае минимальной технической неполадки?

Козишкурт похлопал меня по плечу и страстно стал просвещать.

— (Сейчас другие времена. Раньше как было? Командир высунулся из люка, все увидел и все, как ему показалось, определил. Сейчас на дисплеях командир, действительно, видит всю объективную обстановку вокруг на 360 градусов — и ночью, и в любую погоду. Идет обмен оперативными разведданными с другими танками и руководством, оперативно получают информацию об обстановке и о целях от дронов — беспилотников, от разведспутников и наземных наблюдателей. Через бортовую информационную управляющую систему экипаж получает команды целеуказания и с помощью автоматизированных систем заряжания, наведения и стрельбы поражает цели.

— Да это не танк, а дракон какой-то фантастический! Неужели все это он может один? — продолжал я задавать вопросы, взяв за руку Валерия Иосифовича, тем демонстрируя еще большую свою заинтересованность и необходимость продолжения разговора.