На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

С третьей попытки, после приема успокоительного, мы получаем снимок приемлемого качества. Он показывает, что аневризма в мозгу пациентки не лопнула, однако значительно расширилась. Она, вероятно, сильно давит на окружающие участки мозга, что может быть причиной нынешних симптомов. Поэтому выпячивание артерии требует нейрохирургического лечения, но экстренная операция пока не обсуждается. Майк уже ищет на экране свободную палату, чтобы перевести туда пациентку.

Команда продолжает слаженную работу, но до конца смены настроение остается подавленным.

— Это часто случается? — спрашиваю я Майка, когда мы сдаем смену в девять часов.

— Зависит от того, кто с кем работает.

Мы выходим на улицу через автоматические раздвижные двери заднего выхода. Грозное нагромождение темных облаков вот-вот захватит вечернее небо.

— Мы — большая и постоянно меняющаяся команда, особенно если рассматривать врачебный и медперсонал в отделении неотложной помощи как единое целое. Сталкиваются разные люди, мнения и подходы. Важно лишь то, что в итоге мы заботимся о благополучии пациента, а не о личном тщеславии.

Раскат грома сжимает еще влажный воздух. Неподалеку от нас кто-то смеется. Смотрю вокруг и замечаю, что на скамейке недалеко от велосипедной стоянки сидят двое веселых молодых людей. Старший поднимает руку, младший дает пять. Я узнаю их — это сыновья пациента, поступившего с подозрением на сердечный приступ. Пока Майк возится с замком от велосипеда, порыв ветра качает верхушки соседних деревьев, зловеще шелестят листья, а затем все снова стихает.

— Мне лучше поторопиться. До завтра. — Майк садится на седло и вскоре исчезает. Снова раздается раскат грома, вдруг я чувствую первую каплю на носу. Я, наверное, не смогу дойти до стоянки сухим. Майк обязательно попадет под дождь по пути домой. Тем не менее проветриться, вероятно, нам всем не повредит.

Только вперед

 Контроль, которого у нас никогда не было

О прибытии Йозефа Платтнера нам сообщили еще вчера: ему предстояло необычайно долгое путешествие. Он попал в автомобильную аварию на автостраде недалеко от Модены (север Италии). Первичную помощь оказали на месте, а затем его отправили к нам. Насколько нам известно, отделался он довольно легко. Хлыстовая травма, черепно-мозговая травма, рваная рана на лбу, различные ссадины и синяки. Дежурный хирург-травматолог просмотрел документы из Модены и решил еще раз проверить состояние черепа и шейного отдела позвоночника.

В девятом кабинете отделения неотложной хирургии мы перемещаем господина Платтнера с медицинской каталки на кушетку для пациентов. Мужчина реагирует на речь и удивительно хорошо держится — с учетом того, что с ним произошло.

— Определенно, не так вы представляли себе поездку в Италию, — говорю я, прикрепляя нагрудные электроды для снятия ЭКГ к туловищу господина Платтнера.

— Да, это верно, — отвечает он. Внезапно меняется его выражение лица, отражая одновременно удивление и печаль. — Я вообще не хотел в Италию.

— Нет? А куда же тогда?

— К моей жене. В Крайдельфинг. Она находится там в… учреждении.

Крайдельфинг находится менее чем в 30 километрах от нашего города, недалеко от австрийской границы. Там есть небольшая частная клиника и дом престарелых.

Закончив с грудным отведением, надеваю манжету для измерения артериального давления.

— Но все-таки поехали в Италию. Зачем?

— Я не знаю. Не могу вспомнить. Но я сел в машину, а потом просто… по инерции.

— Вы забыли остановиться?

Пораженный, я начинаю измерять давление. Если вы поедете в направлении Крайдельфинга, а затем продолжите движение по инерции, то действительно сможете оказаться в Модене. Однако в лучшем случае через пять часов вы пересечете границу двух государств, оставив позади пункт взимания платы и, вероятно, даже уже заправившись.

Но нужно возвращаться. Меня ждет несколько пациентов в травматологии, а до этого я видел много новеньких на распределении. Если в такой ситуации не работать с опережением и не приглашать новых пациентов как можно скорее, проблемы обязательно возникнут в самый неподходящий момент. Хуже всего, когда внезапно оказывается занят шоковый зал или происходит что-то неожиданное.

Зарегистрировав показатели господина Платтнера, я оставляю его в процедурном кабинете и направляюсь в приемный зал. Очередь на распределение исчезла, но многие синие сиденья заняты. Через застекленные раздвижные двери, ведущие на улицу, я вижу, как санитары входят в машину скорой помощи, на которой только что доставили 90-летнего мужчину из дома престарелых. Когда автомобиль трогается, мой взгляд падает на молодого человека. Он сидит у стенки позади стоянки для машин скорой помощи. Правой рукой он подносит ко рту сигарету, а взгляд устремлен на экран телефона в левой руке.

Я вызываю пациентку, которая ждет уже полчаса. На работе она вывихнула колено, возможно, у нее повреждена или даже порвана связка. Предлагаю ей инвалидную коляску, но она решает обойтись без нее, только слегка прихрамывает. Вместе мы идем в лечебное отделение.