На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

Мирко с интересом оглядывает процедурный кабинет. Он почти не двигает головой, только его взгляд медленно перемещается слева направо, снизу вверх. Я объясняю, кто я, где он и как так получилось, что он находится под нашим надзором. Случайные, еле уловимые кивки и бормотание «а, вот как» показывают мне, что он понимает меня и, вероятно, до некоторой степени осознает происходящее.

После моего вопроса, помнит ли он, как и почему пришел сегодня в клинику, он на мгновение открывает рот, но затем закрывает снова и остается неподвижным. Сначала я предполагаю, что он все еще обдумывает мой вопрос. Затем замечаю, что его взгляд снова движется. Похоже, он действительно хотел сначала ответить, но потом как-то упустил свою мысль. А сейчас? Теперь его мысли продолжают лихорадочно вращаться: он путешествует, минуя государственные границы, платные дороги и заправочные станции. Пока не о чем беспокоиться. Мы позаботимся о том, чтобы он не попал в аварию.

Затем я снова проверяю господина Платтнера. У него также завершено обследование: череп и шейный отдел позвоночника практически не пострадали. Но все еще остается вопрос о причине его незапланированной поездки в Италию. Речь идет не столько о физическом, сколько о психическом здоровье. И это, кажется, его тоже беспокоит гораздо больше.

— Если моя голова больше не работает, это… плохо, — говорит он. — Я не могу сейчас заболеть. Тогда кто позаботится о моей жене?

На несколько дней господин Платтнер останется с нами в больнице для наблюдения. Уже вызвана транспортная служба, которая должна доставить его в отделение. Когда я выхожу из его процедурной комнаты, Мартина приводит женщину лет 55, чье выражение лица меняется каждую секунду — от радости до тревоги.

— Это мальчик, — со смешком объявляет мой коллега. В этот момент я понимаю: перед нами — мать Мирко.

Я провожаю ее в палату. Состояние ее сына заметно улучшилось с тех пор, как я его видел, и он больше не выглядит сонным. Сыграло роль не только время, за которое он оправился после приступа, но и повышение уровня глюкозы.

— Парень, ты что творишь?! — мать обнимает сына, а затем вкратце сообщает, что роды прошли быстро и без осложнений. Наш пациент только что стал отцом здорового ребенка, которого назовут Полом.

Когда открывается дверь палаты и входит Бернд, припадок снова становится главной темой для разговоров. Старший врач объясняет, что необходимо установить причину чрезвычайно низкого уровня глюкозы. Он не может представить, что ей стало лишь волнение по поводу предстоящих родов.

— Нельзя недооценивать подобные симптомы, — подчеркивает Бернд. — Вы должны осознать, насколько серьезными могут быть последствия. Поскольку вы не принимаете никаких лекарств, мы предполагаем, что баланс сахара или инсулина нарушен по внутренней причине. Это может быть заболевание печени или проблемы с поджелудочной железой — следует в любом случае выяснить.

— Но это невозможно, — бормочет пациент. — Я не могу болеть сейчас. Я только что стал отцом. Я должен заботиться о своей семье.

Я выхожу из процедурного кабинета: мне нужно привести следующего пациента.

«Это невозможно… Я не могу… Я должен…» Большую часть времени мы смотрим в будущее, как будто бы оно зависит только от нашего желания, готовности жертвовать или наших талантов.

Мы предпочитаем игнорировать тот факт, что жизнь каждый день зависит от тысяч совпадений, на которые мы не в состоянии повлиять. Какой смысл строить планы и давать обещания с оговорками: если я не заболею, если не попаду в аварию, если к тому времени я не сойду с ума…

Наша страсть все контролировать огромна. Чтобы ее удовлетворить, люди изобрели руководства и инструкции, гарантии и страховки, гайды по обучению и питанию, создали общество по контролю качества потребительских товаров. Представление о том, что можно как-то обеспечить свое благополучие и благополучие близких, несомненно, внушает спокойствие. Но в отделении неотложной помощи снова и снова становится ясно, на каком шатком фундаменте зиждется эта идея. Не потому, что мы можем в любой момент потерять контроль. А потому что на самом деле никакого контроля у нас никогда не было.

Примечания: «Money, Money, Money»