На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

— Ну что ж, он здесь, — говорю я госпоже Мёллер и встаю, чтобы поприветствовать пришедшего. После того, как мы обменялись парой фраз, он подходит к кушетке пациентки и усаживается на стул. Левой рукой хочет погладить мать по голове, но задерживается в сантиметре от повязки в нерешительности, а затем проводит по ее волосам так осторожно, будто ее череп — хрупкое произведение искусства. Его губы шевелятся, он тихо говорит. Затем берет ее за руку. Ее взгляд на мгновение встречается с его, но она тут же отворачивается.

— Сегодня ко мне придет мой сын, — говорит она, когда я выхожу из палаты.

* * *

Слабое место (Фабиан Мархер)

15 апреля 2020

Я помню ночную смену в отделении неотложной помощи, когда около трех часов к нам обратился 45-летний пациент без каких-либо специфических симптомов. Он сказал, что пришел сюда, чтобы «пройти обследование, потому что у вас еще горит свет, а я был рядом». Логично: в конце концов, для обычного осмотра нужно назначать встречу с врачом заранее, а затем придется несколько дней ждать результатов лабораторных исследований, тогда как в отделении неотложной помощи их можно получить в течение нескольких часов. Очевидно, этому человеку никогда не приходило в голову, что использовать инфраструктуру, предназначенную для чрезвычайных ситуаций, без уважительной причины, а просто для удобства, неправильно. Коллеги Майка сказали, что для них в этом нет ничего нового. Снова и снова встречаются люди, которые хотят особого отношения к себе, хотя им должно быть ясно: система не выдержала бы, если бы все действовали подобным образом.

Почему я сейчас об этом подумал? Возможно, потому что эта уверенность в собственной правоте вновь проявляется сегодня, когда люди, не принадлежащие к группе риска, настаивают на том, что не будут считаться ни с какими ограничениями в повседневной жизни.

Когда я слежу за новостями из Германии и читаю комментарии под статьями в немецких газетах, я часто думаю о пациентах и их родственниках, которых встречал в отделении неотложной помощи за последний год. Затем я вижу на их лицах шок, недоверчивое удивление, что вирус действительно затронул их или кого-то из их близких. То, о чем они знали только из обрывочных сообщений, внезапно стало реальностью. Оказалось, что, вопреки ожиданиям, они не неуязвимы.