На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

Я стараюсь не смотреть вниз, пока говорю. Теперь они погружают гроб в машину. С этого расстояния молодые люди похожи друг на друга как две капли воды, вероятно, потому, что они одеты в одинаковые неброские строгие костюмы.

— Мне тревожно наблюдать подобное, — продолжаю я. Решив в этом разговоре не затрагивать тему смерти, я медленно отодвигаюсь подальше от моста и от фургона. — С другой стороны, в этом есть и позитивный момент. Любой, кто входит в процедурный кабинет, вскоре выходит оттуда немного в более приподнятом состоянии духа.

— Боже! — Джулия с притворным ужасом зажимает рукой рот. — Значит, у него что-то заразное?

— Ты имеешь в виду… Бит-бациллы?

— Да. Или страшная тусовочная оспа!

— Фанк-лихорадка?

— Техно-гонорея?

— Герпес хип-хопа?

Придумывая на ходу нелепые названия фантастических инфекций, мы, оставив позади машину скорой, прогулочным шагом направляемся в сторону велосипедной стоянки, где припаркован в том числе и горный велосипед Майка. Еще несколько минут наслаждаемся солнцем, пока Джулия рассказывает мне о своей встрече в городе и дальнейших планах на день. Попрощавшись с ней, я останавливаюсь на мосту.

Фургон все еще на дорожке, но теперь в него погружено уже два гроба. Гидравлически регулируемый пол, на котором они стоят, настроен и поднят таким образом, что теперь под ним есть место еще для двух гробов. Снова появляются джентльмены в костюмах и выталкивают третий через двойные двери.

— Что происходит, когда здесь кто-то умирает? — спрашиваю я Майка, когда через несколько минут снова сижу рядом с ним на посту. — Я имею в виду, каков порядок действий?

Мы с Майком уже пару раз обсуждали смерть в неотложной помощи. Но речь шла главным образом о времени приближения смерти, то есть о том, каково это — бороться за жизнь пациента. Относительно того, что происходит, когда эта битва проиграна, мы обсуждали только психологический аспект. Майк рассказал мне о несложных «ритуалах», которые облегчают ему и некоторым его коллегам принятие смерти. Кроме того, он показал мне один из залов для прощания, обустроенных в больнице в нескольких местах, чтобы предоставить родственникам достойные условия для прощания с погибшим. В этих помещениях простой интерьер, но они выглядят не такими безликими, как палаты или процедурные кабинеты. Занавески сдержанных цветов, приглушенное освещение, деревянная мебель и облицовка, звукоизолирующая дверь, сквозь которую практически не проникают посторонние шумы — все это уже создает более комфортную атмосферу и хоть немного смягчает удар. Я также был в больничной часовне, куда дневной свет попадает сквозь искусно оформленные витражи. В ней не только регулярно проводятся богослужения духовниками двух конфессий, но также недалеко от алтаря и креста есть пространство для медитации и уединения пациентов и их близких, а в отдельном секторе находятся молитвенные коврики и выдержки из Корана.

Наблюдая, как погружают гробы в ритуальный фургон, я понял, что до сих пор мне приходилось иметь дело только с горем, которое постигло членов семьи, и с тем, как должны вести себя медицинские сотрудники, если смерть случилась в больнице. А о том, что значит смерть с организационной точки зрения, я и понятия не имею.

Майк подумал пару секунд, прежде чем ответить.

— Во-первых, смерть должна быть установлена. Официально, со свидетельством о смерти и прочим. Это можно сделать не сразу, так как достоверные признаки смерти проявляются через некоторое время.

— Что это за признаки? — я предполагал, что остановки сердца, зафиксированной с помощью ЭКГ, будет недостаточно.

— В основном так называемые трупные пятна. Они возникают в результате пассивного перемещения крови и других жидкостей организма, которые медленно опускаются после остановки кровообращения. Пятна обнаруживаются еще до трупного окоченения.

В дверях появляются двое санитаров, которые сопровождают пожилого мужчину, сидящего в инвалидной коляске, до процедурных кабинетов, а затем направляются к медицинскому посту.

— Пока смерть не будет окончательно установлена, в большинстве случаев проходит от одного до двух часов. До этих пор покойный или покойная остается на месте, при необходимости его моют, одевают в медицинский халат, укладывают на спину, свободно кладут руки на живот, закрывают глаза, создают опору для головы и челюсти, — объясняет Майк, а потом встает, чтобы принять нового пациента. Я иду за ним.

Пациент в инвалидной коляске, доктор Конрад Гайс, страдает различными хроническими заболеваниями и, похоже, постоянный гость в отделении. Поводом для его сегодняшнего визита стал случившийся дома приступ слабости, из-за которого его жена и обратилась в скорую помощь.