На помощь! Как команда неотложки справляется с экстренными случаями

Жена никогда не пыталась меня остановить. И даже когда я стал отцом, то сначала думал, что могу не отказываться от поездок. Но чем большее количество ручек махало мне вслед перед отъездом, тем быстрее менялись мои приоритеты. В какой-то момент я не выдержал этих прощальных сцен и понял: надо решаться.

Чуть позже я продал свой мотоцикл. С тех пор в том, что касается двухколесных транспортных средств, я ограничился горным велосипедом. Зепп для меня идеальный компаньон. Такие променады, как после сегодняшней работы, позволяют оставаться в форме. Раз в год мы едем в Словению на несколько дней: благодаря многочисленным малоизвестным горным дорогам и лесным тропам эта страна — настоящий рай для велобайкеров.

Нашим самым ценным воспоминанием было пересечение Альп. В течение восьми дней мы преодолевали крутые подъемы, головокружительные перевалы и очень рискованные спуски.

Этот маршрут не только физически сложен, он закаляет дух, ведь те, кто хочет его освоить, испытывают как психологические подъемы, так и огромное напряжение. От предпоследнего этапа я уже был готов отказаться. В трех километрах от пункта назначения я просто не мог больше ехать, совершенно изможденный сел рядом с велосипедом на обочине дороги и чувствовал себя опустошенным в прямом смысле этого слова. Без ободряющих слов друга, без его юмора и непоколебимого оптимизма я бы в тот вечер не сел снова в седло. Но он был со мной, и поэтому в какой-то момент я все же решил продолжить. На следующий день мы смотрели вниз на темно-синее озеро Гарда — измученные, счастливые и гордые собой.

— Я думаю, нам следует потихоньку собираться, — говорит Зепп. Все остальные столики уже давно опустели, официантка нас рассчитала, и «Альм» на сегодня прекратил обслуживание. Кроме того, нам обоим завтра рано вставать. Уже наступила ночь, но мы готовы к поездке в темноте. Приподнимаемся на седлах, затем едем почти под гору.

Сначала мы движемся по узкой тропинке, частично ведущей через лес. В свете фонариков со шлемов видны корни, гравий и земля под колесами. Так мы пробиваем себе дорогу на следующие 10–20 метров. Важно амортизировать тряску, притормаживать в нужное время, избегать потенциально опасных обрывов, вписываться в крутые повороты.

Через некоторое время наша тропинка превращается в более широкую горную асфальтированную дорогу. Спуск с уклоном до 15 градусов, иногда прерываемый серпантинами. Заднее колесо грозит оторваться: я почти не теряю скорость на поворотах и хочу набрать обороты на следующей прямой. Всегда можно еще быстрее.

То, что я больше не езжу на мотоцикле, не означает, что я потерял страсть к острым ощущениям. В конце последнего длинного спуска по альпийскому переходу, незадолго до нашего пункта назначения Рива-дель-Гарда и почти на уровне озера, я сфотографировал местную систему мониторинга дорожного движения. Мой спидометр показывал 70 километров в час.

Разве не абсурдно? Я гораздо чаще вижу последствия велосипедных аварий в целом и аварий на горных велосипедах в частности, чем травмированных мотоциклистов. Поскольку сознательные велосипедисты шлемы носят как нечто само собой разумеющееся, пострадавшие часто отделываются переломом ключицы, переднего плечевого сустава или сломанной рукой. Но что, если на полной скорости выскочит из-за поворота встречный автомобиль?

Похоже, процесс вытеснения еще не закончен. Наверное, без него все равно не получится. Особенно при работе в центральном отделении неотложной помощи. Что значит красивая фраза «освежить голову»? Сменить гнетущее, пугающее и тревожное, все, что пережил, более приятными впечатлениями. Только так возможно держать необходимую дистанцию. Ведь новые драмы ждут нас уже в завтрашнюю смену.

— Что было дальше? — спрашивает Зепп после того, как мы достигли подножия горы и, пользуясь моментом спуска, расслабленно катимся к стоянке. — Врач определил беременность, поговорил с пациенткой и ее мамой — а что дальше?

— Потом девушка попала в родильное отделение. Насколько я знаю, там все прошло гладко.

— Значит, хэппи-энд.

— Ну, на самом деле это скорее начало — и не из легких.

Мы могли бы, конечно, поразмышлять о том, что стоит за этой волнующей историей, каковы причины стойкого отрицания беременности. Мы можем задуматься о травмах, страхах и стыде и задать себе вопрос, что все это значит для будущего молодой матери и ее ребенка.

Но я могу и просто пойти домой, чтобы увидеть детей, которые, вероятно, уже спят. Постоять в душе, перекусить, возможно, посмотреть телевизор. Я могу спросить Диану, как прошел день, прежде чем мы с ней отправимся спать. Я могу закрыть глаза, в следующий момент оказаться на горе, посмотреть на мир сверху вниз. Я могу крутить педали и чувствовать прохладу, постепенно погружаясь в сон. Когда проснусь, я буду готов к новым драмам.