На пороге

Шаги звучно отзывались под сводами низких потолков, пока Чайкин не остановился. Звякнула связка ключей, и одну за другой ученый начал открывать двери, помеченные особыми пиктограммами.

– Советую тщательнее присмотреться к снаряжению сейчас – времени на подготовку нам выделили немного.

Щелкнули тумблеры, и секция коридора вспыхнула от усиленного десятикратно освещения. Прищурившемуся Равлику открылся обзор на многочисленные ячейки под элементы защитного обмундирования. Имелись среди образцов и старые версии, которые старожил наблюдал на сталкерах еще до 2016-го, были и совершенно новые – они резали глаз непривычной палитрой цветов, отблесками от забрал шлемов, поражали воображение своей уникальностью и технологичностью.

– Зачем все это? – покачав головой, Сергей чуть повысил тон, кашлянул. – Я уже говорил, что мне это без надобности.

– Настоятельно рекомендую посмотреть и подобрать что-то под себя. Неизвестно, что поменялось в центре Зоны за год.

Тритий, приблизившись к одному из костюмов и протянув руку из любопытства, замер, резко развернулся к Алексею, потерявшемуся взглядом где-то наверху.

– В центре?

Равлик, скрестив руки на груди, тоже уставился на ученого, неожиданным заявлением ошеломившего двух товарищей.

– Простите, никак не мог плавно подвести к нашему, кхм… – Доктор замялся, аккуратным движением закинул за ухо прядь волос, упавших на щеку. – К сожалению, я не располагаю на данный момент нужным материалом, да и времени у нас не так много…

– Нас хотят нанять для экспедиции в центр? – облегчил Чайкину задачу Равлик.

– Ну, если без подробностей, да…

– А если с подробностями? – вмешался Тритий, но Сергей тут же осек его.

– Это самоубийство. В центр не попасть. Кому, как не вам, это знать.

– Мы тоже так думали, – поправил старожила научный сотрудник. – Однако недавние данные, – Алексей акцентировал этот момент, давая понять, что речь идет именно о тех самых данных, добытых Равликом из леса, – подтвердили гипотезу об «откате» аномальных полей. Мы имеем редкий и, возможно, единственный шанс…

– Ваши данные, – ветеран грубо перебил ученого и, подойдя ближе, заставил того и вовсе потупить взгляд, не дав искре воодушевления превратиться в пламя, – всего лишь цифры, не отражающие ничего, кроме самих цифр.

Тритий слушал молча.

– Я был там, – продолжал Сергей, – и никакие гипотезы не смогут объяснить того, с чем я столкнулся, оставшись в живых лишь по чистой случайности.

– Для того я и возглавлю экспедицию, – попытался направить разговор в нужное русло доктор, – чтобы, наконец, выявить закономерности, чтобы…

– Подожди, так ты что, – старожил нахмурился, – еще и сам туда собрался?

Выпустив с шумом воздух через сомкнутые губы, Равлик, развернувшись, направился к выходу.

– Абсурд.

Не расслышав за собой шагов товарища, ветеран все же обернулся напоследок.

– Ты идешь?

Бывший вояка сконфуженно глянул в сторону Равлика, затем – на ученого.

– Мне казалось, хм, – Тритий развел руками, – что у нас нет выбора.

Сергей прикусил губу. Он мог только догадываться, на каких условиях его старый друг, которому грозил военный суд, был нанят. Лишь по стечению обстоятельств Тритий сейчас находился здесь, рядом с ним, в одном коридоре…

– У меня есть, – неуверенно выдавил сталкер вполголоса и, помедлив, пошел прочь.

* * *

– В центр не попасть, – в который раз шептал себе под нос Равлик, зажмурившись и уронив голову. «И товарищей моих уже не вернуть», – сама собой всплывала следом фраза, поставившая точку в поисках смысла в грядущем дне.

Сергей намеренно старался не возвращаться мыслями туда, откуда все началось, в то же время всякую свою вылазку превращая в тщательное изучение аномальных стен на пути в центр. Рано или поздно это должно было его вымотать, должно было навсегда заглушить надежду, тлеющую с окончания «перестройки». Ветеран подозревал, что это случится, а потому старался как можно скорее избавиться от навязчивых чувств. И теперь, когда он подошел к краю, тот оказался лишь частью ступени, а сама лестница обрывалась вниз, и не было ей конца…

– И товарищей моих уже не вернуть, – вздохнул Равлик, протер ладонями лицо, прежде чем поднять взор.

Балкон второго этажа выходил на запущенный участок. Из-за высоких зарослей и пышной листвы молодых древес проглядывали створки железных ворот, участки покосившегося забора и крыши небольших построек.

Покачав головой, Сергей поднялся со ступеньки, облокотился на ограждение, свесив кисти.

Тритий был жив. Это странным образом коробило Сергея, и он не мог понять почему. С одной стороны, возвращение товарища сильно грело душу, но с другой… Тритий никак не укладывался в финальные аккорды песни, которую Равлик тянул целый год, чтобы, в конце концов, найти в себе силы смириться с прошлым. Ко всему прочему подмешала красок неожиданная и глупая затея со стороны ученых отправить одного своего сотрудника в сопровождении двух сталкеров-проводников дорогой в один конец… Неужели они надеются проскочить в «брешь», пока Зона молчит?