На пороге

Не то мутанты, не то одичавшие по неведомым причинам люди, или дикари, как их между собой прозвали сталкеры, нередко встречались в «свитах» темников, реже – поодиночке, представляя существенную опасность и в том, и в другом случае. В отличие от тех же «костылей», что навсегда утратили личность и даже часть природных инстинктов, дикари на остаточных рефлексах вполне могли охотиться, применяя кустарное, а иногда огнестрельное оружие. Безоружные особи тоже встречались, и, что удивительно, чаще всего именно от них погибало огромное количество зевак, введенных в ступор внешним видом странных существ и ставших легкой добычей.

– Похоже, от голода, – заключил ветеран. – И давно. Никаких следов борьбы.

– Почему мы пошли именно так? – кашлянув, подал голос Чайкин. Судя по тону, научному сотруднику сильно не понравилось увиденное.

Хоть Равлик и сам не был в восторге от находки – дикари на окраинах обычно не встречались, – вместо ответа он недобро глянул в сторону ученого, который уже спустился с бетонки вместе с Тритием.

Бывший военный так и не расстался со своим любимым снаряжением и был облачен в старый камуфляжный костюм с разгрузкой, отсеки которой оттягивало нездоровое количество всякой всячины: от шнековых магазинов к «Бизону» до электроники. Спину сталкера горбатил походный рюкзак.

Научник, груженный поклажей не меньшего объема, щеголял в модернизированной версии радиозащитного комбинезона, от прошлых аналогов отличающегося более выдержанной цветовой палитрой. Шлем-маска болтался вместе с баллонами сбоку: фон пока был приемлемым, и трое шли, дыша свежим воздухом. Вечером жара немного отступила, именно поэтому сталкеры выдвинулись в данное время суток.

Оценив обстановку вокруг, Сергей молчаливо мотнул головой и повел группу дальше. Старожил все-таки поступился принципами, решив надеть более защищенный вариант сталкерского снаряжения в виде усиленного местами кевларом, кожаными вставками и резиной комбинезона. Данный образец слыл легчайшим и наименее сковывающим движения в своем классе, однако Равлик чувствовал, что свыкаться со своим новым облачением будет долго.

Небольшой пролесок захватывал часть еле приметной просеки, выводящей к бетонным платформам при железнодорожной насыпи. Последняя, к слову, настолько затерялась среди растительности, что ничем не выделялась среди лохматых травянистых пригорков.

Кое-где проглядывались «зольники» – места «обитания» аномалий термической природы. Они представляли собой рытвины и воронки с тлеющей трухой и выдавали себя запахом гари. Иногда сверху еще громоздились «шалаши» и «ежи» из обугленных и покореженных деревьев.

Опытные сталкеры могли по внешнему виду «зольника» определять возраст и силу аномалии, а потом уже решать для себя, стоит ли лезть внутрь за «огарком» или «мазнем». Сами по себе термические артефакты всегда пользовались хорошим спросом ввиду того, что переработанная аномалией органика специфическим образом превращалась в биологически активную аморфную субстанцию, которую научились применять в лечебных целях. Плюс ко всему, если более распространенный и дешевый «огарок» походил на глиноподобную массу, формирующийся впоследствии из него «мазень» являл приятный рукам и глазу материал сердоликового оттенка, а потому ценился больше.

– Равлик, вы не ответили на мой вопрос, – донеслось позади, и ветеран, нахмурившись, обернулся.

– Послушай, док, – Сергей шагнул к ученому, сразу же замявшемуся под тяжелым взором бывалого, – я согласился на экспедицию только с одним условием. Мои решения касаемо выбора маршрута или чего иного обсуждению не подлежат.

– Да я же просто…

– И без пустых разговоров, когда мы в дороге.

Не дождавшись, пока сконфуженный научник хотя бы кивнет, Равлик, тряхнув автоматом за спиной, вновь вернулся к пути. Подождав, когда старожил отдалится шагов на десять, Алексей, вздохнув, поплелся следом.

– Переживает он, не серчайте. – Тихий голос подошедшего Трития, шествующего замыкающим, отвлек доктора. Далее двое двинулись почти вровень.

– А вы… давно знакомы?

– Порядочно. До «перестройки» вместе ходили. Он хороший сталкер, дело свое знает, только уж очень трепетное у него отношение к Зоне.

– Да, это заметно. – Ученый дернул головой, чтобы убрать с глаз волосы. – А из-за чего переживает?

– Из-за меня, думаю. Я же, если с его стороны посмотреть, как с того света вернулся…

Дезертир помедлил, подбирая слова.

– Может, из-за кого еще. Группа наша пять человек насчитывала… А потом, когда грянуло, Зона всех разделила.

– Оу, жаль ваших коллег.

Алексей и Тритий остановились, достигнув края бетонных покровов, обрывающихся в траве, за которыми прятался овраг. Сергей стоял у его склона чуть поодаль, проверяя, что показывают детекторы.

На противоположной стороне лежал на боку электровоз, точно рыба, выброшенная на берег железнодорожной насыпи из бурьянного моря. На выцветший железный корпус отбрасывали тени разорванные бортики вокруг головной кабины. Словно застывшие змеи, они гнулись в одном направлении, намекая на наличие неведомой силы.