На пороге любви

Сердце Клеон гулко билось, но это не остановило потока слов. Брови исполнительного директора поползли вверх.

– Женщины, о которых вы говорите, которых бы я хотела видеть читательницами журнала, – если они увидят на его страницах платье «от кутюр», а потом его цену, невероятную цену, – они с отвращением швырнут журнал через всю комнату, почувствовав себя обманутыми. Затем они пойдут в ближайший универмаг и купят платье с вешалки. Возможно, оно прослужит всего сезон, и будет выброшено. На следующий сезон из-за того, что мода сегодня так переменчива, они купят другое платье. И так они будут идти в ногу с модой. Вы можете тешить себя мечтой, мистер Ферс! – воскликнула Клеон, ловя его взгляд и моргая от влаги, неожиданно скопившейся под веками. – Для меня они бесполезны.

Эллис наклонился над бумагой, лежащей перед ним, и с сосредоточенной яростью что-то чертил на ней.

– Сегодня, – продолжала Клеон, забыв про свои записки, – молодые модельеры, соприкасающиеся с жизнью, проделывают с тканью невообразимые вещи. Они сочетают такие материалы, которые раньше и не снилось комбинировать – бархат с габардином, шелк с твидом и так далее. Женщины, если захотят, могут выглядеть каждый день по-разному. Когда-то самые обычные женщины, о которых только что говорил мистер Ферс, большую часть жизни страстно желали одеться в мечту. Сейчас они более реалистичны и практичны. Они покупают одежду, создавая тот образ, в котором им больше всего хотелось бы предстать перед миром. Может быть, это и массовая продукция, но ее так много, что это дает женщинам огромную свободу выбора. Понимаете, в сегодняшней жизни нет места вызывающей экстравагантности ручной работы, как это принято у кутюрье.

– Мисс Эстон! – Клеон нахмурилась, не доверяя насмешливому тону Эллиса. – Могу я спросить: костюм, который сейчас на вас, – ваше собственное творение?

Она посмотрела на свой бледно-голубой костюм:

– Да, а что?

– И вы с гордостью носите его, потому что он сшит вашими собственными руками и потому, что он придуман вами, создан по вашей оригинальной идее?

«К чему он ведет?»

– Я думаю, да.

Воспользовавшись ее промахом, Эллис напал. Его слова рвали противника на части, как зубы тигра.

– И вы имеете дерзость принижать значение высокого «кутюр»? Вы шьете себе одежду в соответствии со стилем, рожденным в вашем мозгу, как вы сами согласились, носите ее с гордостью, потому что она оригинальна. И тем не менее вы пытаетесь отказать женщинам, лишенным ваших способностей, в праве носить одежду, смоделированную и сшитую специально для них известными кутюрье, которые делают то же, что и вы, только на более высоком уровне? Почему же для вас один закон, а для них – другой?

Клеон следовало раньше догадаться, что он заманивал ее в ловушку.

– Вы извращаете мои мысли, – накинулась она на него, – потому что прекрасно знаете о моем увлечении. Вы вытащили его на свет для собственных целей, хотя это никак не относится к делу.

Возмущенный шепот пронесся над столом, и даже веселая молодая женщина смотрела на Клеон немного неодобрительно.

– Если вы, мисс Эстон, спокойно и рассудительно обдумаете то, что я сказал, вы поймете, что это имеет отношение к делу.

– Нет, не имеет. – Клеон попыталась проигнорировать те крупицы правды, которые, надо признать, были в его словах. – Мы не собирались обсуждать, принимаю я или нет высокий «кутюр»...

– Вы сами подняли эту тему, – спокойно вмешался Эллис.

– Я была вынуждена, – огрызнулась Клеон, – потому что нужно было оценить перспективу «кутюр», чтобы подтвердить мою точку зрения о необходимости существенных перемен в «Салоне». – Она глубоко вздохнула и бросила последний отчаянный призыв: – Вы, конечно, согласитесь, что мы должны быть на стороне прогресса в этом мире крысиных гонок, иначе мы неминуемо проиграем и погребем сами себя в могиле.

Клеон остановилась. Ее риторика иссякла. Над залом повисло долгое, тяжелое молчание, и она робко спросила:

– Все?

Эллис поднял брови и посмотрел на членов правления. Те кивнули.

– Да, спасибо, мисс Эстон.

«Вот и все, – подумала Клеон, закрывая за собой дверь, – теперь мне конец».

Несколько дней спустя в кабинет Клеон, размахивая газетой, ворвалась Сара.

– Все раскрылось! – крикнула она. – Они знают, кто делает кружева для Франциза!

– Нет! – Клеон чуть не задохнулась от страха. Побледнев, она рухнула на стул и просмотрела номер, который Сара бросила перед ней. Заголовок над рубрикой моды восклицал:

«Обнаружен поставщик кружев Франциза!»

Дальше шла статья:

«Теперь мы знаем. Старая леди, живущая одиноко в коттедже, которому двести лет, плетет восхитительные кружева, украшающие кутюр Франциза. Ее глаза затуманены, а руки утомлены и скрючены от старости, но это не имеет значения – у нее получаются самые изысканные кружева в стране. До недавнего времени это был самый строгий секрет в мире моды. Теперь всему миру известно...»