На пороге прошлого

– Нет, ранили только. Он сейчас у Хасиль под охраной. Когда всё началось, в харат перестали пускать и выпускать даже иртэгенцев. – Я кивнула, одобряя решение. – Те, кто смущал людей, остались закрыты внутри Иртэгена. Чавузы и часть ягиров, со стен и кто оставался на подворье, начали отлавливать пришлых. Они полезли в драку, после этого наши их жалеть перестали. Они сейчас где-то там, – ягир махнул в сторону вторых ворот.

– А что иртэгенцы? – спросила я.

– Иртэгенцы с ними ругаться начали, потому сначала пришлось растаскивать крикунов, потом уже пошли драки пришлых с чавузами. Дальше, как сказал. Много не знаю, мы здесь стоим, тут тихо. Знаем только, что люди говорили. И когда Илан пришел, чтобы ягиров взять в помощь, он еще немного рассказал. Нихсэт со своими чавузами оставался. Дайн, а почему вас так мало? Неужто илгизиты всех одолели?

– Войско в горах, мы из священных земель пришли, – ответил Танияр. – Махир туда Ашити выманил. – После устало улыбнулся и хлопнул воина по плечу. – Скажи ягирам, что Илгиза больше нет, совсем нет. Отец забрал брата. Махир и его подручные мертвы.

– А войско йарга? – спросила я то, что мучило меня, но не все вопросы я еще успела задать.

– Хамче их заморозил, когда мы поняли, что придется оставить нашу рать. Так там и стоят, а наши воины скучают, их сторожат, – супруг усмехнулся. – Сейчас здесь разберемся и туда пойдем. Биться им уже не за что. Если хотят умереть – поможем. Сложат оружие – отпустим. Потом поговорим, – оборвал он сам себя. – Отнесите павших на подворье, Архама закройте и приставьте стражу, но не трогать. Я сначала его выслушаю, потом буду решать, что делать дальше.

– Он невиновен… – начала я, но Танияр оборвал:

– Придет в себя – поговорим. Ты ступай домой и с подворья до моего возвращения ни шагу. Ни с кем. И к себе никого не пускай. А мы разберемся со смутьянами.

– Дайн, – позвал ягир, делавший доклад, – стало быть, мы победили?

– Главного врага больше нет, а остальные нам не противники, – ответил Танияр. – Выходит, победили.

После этого приобнял меня за плечи и повел в сторону дома, а за спиной у нас раздалось ликующее: «Хэй!» Я улыбнулась, вдруг по-настоящему ощутив облегчение, и наконец осознала в полной мере – всё! Всё закончилось! Несмотря на смутьянов-провокаторов, несмотря на бывших илгизитов в горах, даже несмотря на глупого, но хитрого Кашура, всё закончилось! Победа!!!

И, откинув голову, я рассмеялась. Легко и радостно. Наконец-то вся эта история, длившаяся долгие столетия, подошла к своему завершению. Конечно же, впереди будет много новых историй, и не только хороших. Еще хватит людям Белого мира потрясений, но будут и радости, будут новые свершения и победы, потому что, как сказал Танияр, всё только начинается.

– Начало Новой эпохи, – произнесла я, найдя название нашему времени.

– Верно, – улыбнулся супруг.

– Только… – Я приостановилась. – Только я одного не могу понять. Илгизиты ведь обладали немалыми способностями к внушению, и я опасалась, что этим они будут особенно опасны. Им ведь тогда и делать бы ничего не пришлось. Как Архам. Он стал слепым орудием Алтааха, и каждый из вас мог стать таким же орудием. Но почему-то они даже не попытались воспользоваться этим неоспоримым преимуществом.

– Душа моя, кто вам сказал, что они не пытались? – заговорил Элькос. – Очень даже пытались. Пока сил своих не лишились, не оставляли попыток поглотить чужой разум.

– Но тогда как… Вы защитили дайна и ягиров?

– Нет, не я, – усмехнулся магистр.

Я посмотрела на Танияра, и он не стал томить.

– Благословение Белого Духа, жизнь моя, – сказал супруг. – Та самая клятва, огонь которой карает предателя, она же и благословение. Огонь в крови тех, кто принес клятву, выжигает любое внушение. То, что кто-то считал наказанием, оказалось защитой. Мы это поняли в горах, но подробности позже. Сейчас ступай в дом и не выходи, помнишь?

– Помню, – с готовностью кивнула я, в этот раз и не думая противиться. В конце концов, у меня был мой перстень, через него всё и увижу. И все-таки я задала еще один вопрос: – Но почему же тогда сработали другие воздействия?

– Потому что они были внешними, а не внутренними. Что проникает в кровь, выжигается кровью, если уж совсем упростить, – ответил мне Элькос, и нас с дайнанчи и рырхами отправили на подворье.

И когда ворота за мной закрылись, мои подопечные улеглись во дворе, а я направилась к дому. Но едва протянула руку к скобе на двери, как та сама распахнулась, и на пороге объявилась Сурхэм. Я уже по выражению ее глаз поняла, что прислужница готова забыться и наговорить много всего лишнего.

– Ни слова, – предостерегающе произнесла я. – А то отдам рырхам. – А после улыбнулась и обняла одной рукой пожилую женщину. – Лучше порадуйся, дорогая, мы победили. Понимаешь? Илгизитов и их покровителя больше нет! Совсем нет. – И я опять рассмеялась.

– Чего? – опешила Сурхэм.

Я передала ей Тамина, после поцеловала прислужницу в щеку и направилась в кабинет.

– Дорогая, когда позаботишься о дайнанчи, покорми малышей, а я буду смотреть.