На пороге прошлого

– Ты много раз это говорил, – ответил Берик. – Но теперь она тебе не как дочь, а как сестра.

– Но годы-то мои со мной, – наставительно произнес Элькос. – И память тоже. Я как видел дочь в Шанриз, так ее и вижу. И даже если завтра проснусь с виду шестнадцатилетним юнцом, то и тогда она останется моей дорогой девочкой. И любить ее я буду как дочь, и никак иначе.

– Довольно споров, – остановила я мужчин. – Мне тоже непривычно видеть магистра таким, какой он сейчас. Но такова воля Белого Духа, и я ее принимаю. Что до наших взаимоотношений, то им столько же лет… зим, сколько и мне, потому в этом для меня ничего не изменилось.

– Благодарю, душа моя, – улыбнулся Элькос, Берик только пожал плечами и спор прекратил.

В воцарившемся молчании мы дружно посмотрели на вход в пещеру, но шаманка с халимом назад не спешили, и мы приготовились к ожиданию. Магистр уселся на траву, скрестил ноги и, закрыв глаза, расслабился. Я даже не сомневалась, что он опять погружается в энергию этого места. Улыбнувшись неугомонному магу, я тоже опустилась на землю и подняла лицо к солнцу. Хорошо…

Даже Тамин находился в умиротворенном состоянии. Он уже проснулся, но пока молчал и водил взглядом по сторонам. Я вновь поднялась на ноги и приблизилась к входу в пещеру. Попытавшись встать так, чтобы дайнанчи было видно, я сказала:

– Смотри, милый, это дом нашего Создателя. Он был рядом, когда ты родился. Ты должен быть верен Ему и помнить, что живешь в мире, который сотворил Он. Должен почитать Белого Духа и оберегать эту землю – наш общий дом. Понимаешь, сынок?

Тамин скривился и чихнул. Должно быть, сияние искр пощекотало ему носик, и мне подумалось, что это Создатель так пошалил с малышом, и улыбнулась. И в это мгновение из мира льда под яркое летнее солнце вышла мама, а следом за ней и халим Фендар. Был он в явном ошеломлении. Причиной которому могло послужить лишь явление Белого Духа, и я тут же ощутила зуд. Хотелось спросить, каким увидел Создателя почтенный ученый и зачем Отец призывал его, но промолчала и допрос оставила на потом.

– Ну, дай мне его, – сказала мама, протянув руки к Тамину.

И когда внук оказался у бабушки, я обняла шаманку и наконец расцеловала в щеки, уже привычно приветствуя.

– Ну, хватит, хватит, – отмахнулась она, но я, как всегда, увидела, что ей было приятно, как бы она ни ворчала. – Идем, пироги ждут.

– А я знала! – торжествующе воскликнула я, и шаманка усмехнулась:

– А я знала, что ты знала.

– На то ты и вещая, – легко согласилась я и первой направилась к повозке.

– Присядь, мама, окажи милость, – я склонилась в шутливом поклоне.

– Окажу, а как же, – важно ответила она. – Сама дайнани до дома повезет.

Я помогла ей подняться в повозку. Следом забрался халим, и я уже направилась к своему месту, когда послышался голос магистра:

– Ашит, могу ли я войти?

– Можешь, – ответила шаманка и тут же притушила всполох счастья хамче. – Но не сейчас. Отец говорит, ты еще не готов.

– То есть «не готов»? – изумился магистр. – Что же мне надо сделать?

– Ждать, – последовал лаконичный ответ.

– Но я…

– Друг мой, – я остановила Элькоса, пока они с шаманкой не разругались прямо у святилища. – Садитесь, и едем есть пироги. К тому же мы приехали сюда с важным делом, не будем заменять его пустыми спорами. Всему свое время, вы со мной согласны?

– Согласен, – проворчал Элькос. – Но я просто хочу понять, чего я еще должен достичь? Я помолодел телом, налился силой, научился с ней обращаться, но всё еще не готов. Почему?

– Ты хуже дайна, хамче, – ответствовала Ашит. – Он свое получит и отстанет. А ты ответ слышишь, а услышать не хочешь.

Элькос промолчал. Он забрался в повозку и не нарушал тишины еще пару минут, но не выдержал и воскликнул:

– Вещая, объясни!

От его вскрика захныкал испуганный Тамин. Я порывисто обернулась и увидела, как на магистра замахнулась мама. Однако хамче уже и сам охнул и протянул руку к дайнанчи.

– Прости, малыш, – услышала я извинения мага. – Я не хотел тебя пугать, но твоя бабушка вытягивает мои соки своим упрямством.

Тамин успокоился после прикосновения магистра, а шаманка с усмешкой покачала головой. Отвечать она не стала, потому что уже сказала, что хотела, а большего добавить было нечего. Однако, как свою названую мать, я знала и магистра Элькоса и была уверена, что их спор еще не окончен.

Хотя, признаться, никогда до Белого мира я не подозревала в нем столь неуемной жажды познания и упорства. Впрочем, в родном мире он достиг всяческих высот и только исполнял свои обязанности при монархе. А здесь обнаружилось то, что пробудило в магистре интерес и разожгло кровь заново.

– Друг мой, признайтесь, – не оборачиваясь, заговорила я, – в юности вам была свойственна столь же неистовая жажда знаний, настойчивость и страстность?

– Будь я менее упорным в обучении, то никогда бы не стал верховным магом Камерата и личным магом королевского семейства, – ответил Элькос. – Мое усердие было высоко оценено.

– И оправдано, – согласно кивнула я. – И сейчас вы вновь стремитесь познать еще вами не познанное.