На поверхности

Мои брови удивленно приподнялись. Адам никогда не говорил мне о трастовом фонде. Он только сказал когда-то, что единственное, что заставит его окончить университет, — это стипендия.

— Ты должен поступить в университет, — проговорил Роберт.

— Мне больше не нужно этого делать, — парировал Адам.

Я нахмурилась.

— Что ты собираешься с ними делать? Тратить на вечеринки?

— Ты действительно меня не знаешь, не так ли? — рявкнул Адам. — Я не Каин.

— Я знаю, что нет, — Роберт тяжело вздохнул.

— Не знаешь, если говоришь мне такое.

Услышав тяжелый вздох, я заглянула в дверь и увидела, как Роберт провел рукой по лицу.

— Поговори со мной, сынок.

— Что я должен тебе сказать?

— Что угодно. Ты узнал кое-что, что изменило твою жизнь. Это много денег.

— Я не поступил в Стэнфорд.

Это откровение поразило меня и ранило сильнее, чем Роберта.

— Какая досада. Я знаю, что ты хотел туда поступить, но есть и другие варианты.

— Я поступил в Йель…

— Да? Это отличные новости!

— Нет. Это не так. Я не хочу туда отправляться.

Роберта заметно раздосадовали слова сына, и я не могла его винить. Я не знала, о чем думал Адам, и очевидно его отец тоже пребывал в полном неведении.

Хотя Роберт был ближе к Адаму, чем его мать, Роберт изменился только за последние полтора года с тех пор, как Каина посадили в тюрьму.

Этого времени было не так уж много, чтобы компенсировать пренебрежение сыном на протяжении всей его жизни.

Хотя у меня было ощущение, что Роберт пытается наладить отношения с сыном, я также знала, что этого недостаточно. Во всяком случае, не для Адама.

— Я хочу делать то, что всегда хотел.

Роберт втянул воздух, прежде чем медленно его выдохнуть.

— И что же это?

— Переделывать дома.

Я удивленно распахнула глаза, а Роберт нахмурился.

— Ты хочешь переделывать дома? С каких пор?

— Я всегда этого хотел, — ответил Адам, и я услышала в его голосе недоумение. — Просто никогда не думал, что смогу этим заниматься.

— Переделка домов — это не то, чем можно заниматься, не имея опыта, — отметил Роберт.

— Неужели? Разве нельзя учиться этому по ходу дела? — парировал Адам, чем разозлил своего отца.

— Ты не подрядчик, Адам, — прорычал Роберт. — Ты мой сын. Ты должен был занять мою должность в компании.

— Твоя компания — объект недвижимости, папа. Я не вижу разницы. Я решил. Я не хочу поступать в университет.

— У тебя есть приглашение в Йель, и ты собираешься отклонить его? — выплюнул Роберт. — Только через мой труп! — добавил он, прежде чем Адам успел сказать еще хоть слово.

— Благодаря дедушке, мне все равно, что ты скажешь, и, учитывая, что ты повесил на меня эту суку-жену, не думаю, что должен волноваться о твоем мнении, учитывая, что ты сделал меня мужчиной до того, как я был готов.

— Черт подери, сынок, ты же знаешь, почему нам пришлось это сделать.

— Чтобы спасти Каина. Всегда, чтобы спасти Каина. Ну, я спас его задницу от расправы. Я спас его, когда он причинил боль девушке, которую я любил…

— Тею? — выдохнул Роберт с удивлением, и я не могла его винить.

За все то время, что я провела с ним, всю еду, которую я ела с ним, и все ночи, которые я спала под его крышей, я ни разу не упомянула, что испытываю чувства к его сыну.

— Я пошел против нее, женился на другой женщине, чтобы спасти своего мерзавца-брата, и для чего? Чтобы он позвонил мне сейчас и сказал, что раз он сидит в тюрьме и из-за этого не может получить высшее образование, я должен отдать ему свои деньги? Не получив ни единого слова благодарности за то, что я воспитываю его сына? Я отмотал свой срок. Я отслужил своей семье, но теперь хватит. Я могу делать что хочу…

— Ты передумаешь. Ты еще слишком молод, чтобы…

— Слишком молод? — возмущенно воскликнул Адам. — Ты осмеливаешься говорить мне это, когда я на ровном месте стал мужем и отцом, не сделав в своей жизни ничего плохого?

— Адам, — выдохнул Роберт.

Просто имя.

Я не была уверена, извиняется ли он или просит о прощении.

В любом случае, я не думала, что Адам получил то, на что надеялся.

— Я принял решение. Как только я оканчиваю школу, это все. Дальше я иду своим путем.

В течение секунды я могла только смотреть на опущенную голову Роберта, положившего локти на колени и сгорбившегося.

Было ли ужасным, что я надеялась на то, что он ранен?

Адам был прав.

Он был принесен в жертву своему брату-подонку. Благородный сын заплатил за злодеяния ублюдочного, и теперь стал отцом мальчика и имел навязанную жену, которую ненавидел…

Если кто и имел право принимать собственные решения относительно своего будущего, так это Адам.

Прежде чем меня заметили меня, я отошла от двери кабинета и вернулась на лестничную площадку, на которой находилась моя спальня.

Совершенно случайно я подслушала этот разговор, но теперь я не могла выбросить его из головы.

Моим первым побуждением было позвонить Адаму, но он ничего не сказал об этом во время тренировки.

Он просто нырнул в воду, и мы помчались, выталкивая друг друга за пределы наших возможностей до тех пор, пока оба не истощились, после чего устало плюхнулись на край бассейна, пытаясь восстановить дыхание.