На предельной высоте

Но неумение турецкой полиции доказать вину двух советских агентов, да к тому же довольно отрицательное отношение народа к органам власти и правосудия в Турции вообще, привели к тому, что версия о германской инсценировке стала популярной. Очень скоро она уже путешествовала по страницам мировой печати.

На решении суда, к сожалению, это не сказалось. Мордвинов и Корнилов получили по двадцать лет строгого тюремного заключения, турки Абдурахман и Сулейман — по десять лет. А через несколько дней после вынесения приговора турецкая полиция, увы, получила новую информацию о неудавшемся покушении. Дело в том, что 3 мая 1942 года перебежал к туркам сотрудник резидентуры ГРУ в Анкаре Исмаил Ахмедов: он попросил у турецкого правительства политического убежища.

Пытаясь заслужить благосклонность новых хозяев, он рассказал им все, что знал о работе резидентур ГРУ и ИНО НКВД в Анкаре и Стамбуле, выдал двух нелегалов, с которыми работал в Турции, и даже дал подробные показания о деле фон Па-пена. Как бы мало он об этом ни знал, тем не менее сумел сообщить туркам имена главных организаторов покушения и причину, по которой оно не удалось.

Версия Ахмедова была такая. Уровень подготовки исполнителя взрыва был очень низок. Он, якобы, слишком рано снял мину с предохранителя, в результате чего взорвался сам. Но самое страшное, что произошло в результате предательства Ахмедова, — это то, что турки узнали подлинное имя осужденного Павлова: Мордвинов. И хотя некоторое время спустя турецкий кассационный суд отменил приговор из-за многочисленных нарушений процессуальных норм и направил дело на новое расследование, советским агентам, теперь уже окончательно раскрытым, нечего было надеяться на оправдательный приговор. Им просто незначительно сократили сроки заключения. После суда над Павловым (Мордвиновым) и Корниловым резидентом в Турции стал Михаил Батурин.

Прошло два года, и на фронтах Второй мировой войны произошли серьёзные перемены. Теперь сама мысль об участии в войне на стороне Гитлера была для Турции абсурдна. Турецкие власти пересмотрели своё отношение к делу о взрыве на бульваре Ататюрка.

Президент Турции Исмет И неню своим указом амнистировал Павлова и Корнилова и к ним в придачу 100 (!) захваченных турецкими спецслужбами агентов ГРУ и НКВД, а также фронтовых и армейских разведорганов (главным образом, работавших в районах проживания грузин и армян в Турции). В августе 1944 года Мордвинов и Корнилов были освобождены из тюрьмы в Анкаре и вернулись в Москву.

М. Батурин

Сейчас некоторые историки говорят: «операция по покушению на фон Папена была провальная». В одной из последних бесед с Павлом Анатольевичем Судоплатовым он откровенно признался, что точного результата операции он не знал. Должен ли был фон Папен погибнуть или достаточно было только скомпрометировать спецслужбы Германии или Великобритании. В любом случае версия гестаповской провокации была воспринята немецким генералитетом вполне всерьёз. Путь к власти в случае отстранения Гитлера для фон Папена был отрезан.

Правительственные награды получили все участники этой операции. Точнее, почти все. Не была представлена к награде Муза Малиновская. Когда она выразила по этому поводу свою обиду Эйтингону, он заметил: «Ну, во-первых, мне неудобно представлять тебя к награде, потому что теперь ты моя жена. Во-вторых, самая большая награда, которую ты можешь получить за эту операцию, — это, если все забудут, что ты имела какое-то отношение к государственной безопасности и к этому заданию». В душе у Музы, тем не менее, осталась горечь обиды. Тогда она ещё не могла предположить, что отец, как более опытный человек и профессиональный разведчик, прошедший огонь, воду и медные трубы и знающий, как спецслужба может порой «отблагодарить» за участие в любой операции, был прав во всём, что он делал.

Кроме того, он сознавал, что шла война. Он знал, как сильны немцы. Сколько будет жертв…

Если у Музы и был повод для огорчения, то был и другой — для радости. Сама жизнь наградила её: большой любовью человека, который за время операции стал ей родным.

Разбирая недавно папины вещи по просьбе одного из музеев спецслужб, мы обнаружили на дне чемодана газеты от 23 и 25 февраля 1942 г. Операция в Анкаре проходила 24 февраля. Эти газеты были приобретены в консульстве СССР в Турции, привезены в Москву и сохранены нашими родителями.

Дочь Эйтингона Муза Малиновская с П.А. Судоплатовым и его сыном Анатолием. Май 1995 года.

Фото сына Эйтингона Леонида (публикуется впервые)

Глава VI. «МОНАСТЫРЬ», «БЕРЕЗИНО»…

Когда Муза вернулась из Стамбула в Москву, ей предстояли новые задания — ведь она была членом ОМСБОНа.