На привязи

Меня обидела и разозлилась его реакция. Вот разве так можно? Как же я все же ошиблась когда-то в нем.

Пообедав с Костей, я иду к себе в комнату. Хочется спать, и я, спрятав яркое солнце за плотными шторами, ложусь в кровать. Но не успеваю заснуть, слышу громкий хлопок входной двери, шаги, а потом стук в мою дверь. Однако тот, кто желает меня сейчас видеть, заходит, не дождавшись разрешения.

— Чего тебе? — приподнимая голову, спрашиваю я у Демьяна. Он заходит, нервно проводит рукой по голове, старательно отводит взгляд. А затем подходит ближе и садится на мою постель. Я вижу лишь его профиль. Желваки играют, Демьян явно напряжен. Сидит неестественно прямо, как вытянутая струна.

— Ты назвала его Максимом… — произносит он тихо.

Фыркаю, потому что понимаю, о чем… о ком он.

— Ты был на кладбище?

Он кивает, а потом вдруг повышает голос:

— Какого черта, скажи? Почему Максим?

— Вспомнила, что ты так хотел назвать своего сына… — отвечаю я. Да, именно поэтому и назвала. Похоронила под этим именем, как все, что связывало меня с Демьяном.

— Вот именно — своего, — отвечает он и резко оборачивается. Смотрит, глаза злые, лицо суровое.

— Я и назвала твоего сына так!

Он начинает смеяться. Истерически.

— Прекрати врать, Кристина! Сколько можно?

— Ч-что… — это даже не вопрос, это звук.

— То! — он поднимается, пинает ногой тумбочку, сильно. Все, что лежит на ней и в ней, дребезжит.

— Он! Был! Твоим! — импульсивно и громко выдаю я. — Какая же ты все-таки сука, Демьяш…

— Серьезно? А ты кто, Кристина? Шлюха, гоняющаяся за деньгами?

Такого я вытерпеть уже не могу. Вскакиваю с кровати и со всей силы одариваю Демьяна звонкой пощечиной. Алешка, спокойно лежащий все это время на кровати, начинает гавкать. Беру его на руки и отхожу от мужчины. Однако отвечать рукоприкладством Демьян не собирается, просто трет свою щеку, одаривая меня в ответ полным гнева взглядом.

— Подавитесь вы своими деньгами! От тебя и твоего братца мне ни копейки не нужно! — рявкаю я.

— А от отца? — хмыкает он. — Ты хочешь сказать, что вышла за него по большой любви?

— Не по большой, врать не буду, но любви. Он был добрым, чутким и любящим. И я была ему хорошей женой!

— Ну да, ну да, — усмехается он. — Ты просто хотела надо мной поиздеваться, небось, специально все это спланировала!

— Что спланировала? — хмурюсь. — Счет этот, заточение в гребанном подвале, издевательства твоего ублюдочного брата?

— Нет, то, что произошло значительно раньше. Вашу встречу с отцом, ваш брак…

Мне смешно в этот момент. Я качаю головой. Сказать правду? А поверит?

Нет, не сейчас.

— Ладно, хер с этим, надеюсь, ты вдоволь потешилась, во всяком случае отец был счастлив, давно таким я его не видел… — он делает шаг назад, собираясь уйти, но тут же резко вперед и громко спрашивает: — Но с какого хрена ты продолжаешь настаивать, что ребенок был моим?

Пощёчину дала я, но вот это бьет сильней и больней.

— А с чего ты решил, что это не так?

Демьян подходит ближе. Тоже садится на кровать и проводит рукой по лицу.

— Твоя подружка мне все рассказала, — отвечает он неожиданно спокойным голосом.

65

— Какая подружка? — не понимаю я.

— Танцовщица из твоего клуба, рыжая, с короткой стрижкой…

— Анька? То есть… Снежана? — удивляюсь я.

— Да.

Удивляюсь еще больше. Не скажу, что мы со Снежаной были прямо подружками. Но общались хорошо, и она первая, кто подставил свою жилетку мне тогда…

— И что же она тебе рассказала?

Демьян вновь беспокоит ладонью лицо.

— Что тебе от меня нужны были только деньги. Что о том, что ты беременна, ты сказала еще как минимум троим мужикам, с которыми ты спала одновременно со мной…

Сказать, что я в шоке — это ничего не сказать.

— Вот же сука… — произношу я. — А тебя она после этого не собиралась трахнуть?

— Собиралась, — фыркнул он. — Но мне было не до этого…

Вот теперь лицо тру я. Пытаюсь сложить в голове пазл, представить реакцию Демьяна тогда… Вспоминаю, как Снежка мне якобы сочувствовала. Что я брошенка теперь, да еще с пузом… Не, это ж пиздец!

За что она со мной так?

— Почему ты ей поверил, а мне нет? — спрашиваю я. — Я тебя обманывала когда-то? Снежана тебе никто, а я… а мы… бля… И почему, твою мать, ты мне тогда все не рассказал?

— Я был очень зол на тебя. Боялся, что не сдержусь и впервые ударю женщину… Снежана мне рассказала, что у тебя это стиль такой — строить бедную и несчастную скромницу, — заявляет брезгливо Демьян. — Я на это и повёлся. Влюбился как дурак.

— Нет. Ты не влюбился и ни хрена меня не любил, раз уж поверил Снежане.

Демьян вдруг усмехается и делает контрольный выстрел:

— А еще она мне на мужика одного указала. То ли администратор ваш, то ли управляющий клубом. И он подтвердил, что спал с тобой.

Вот это вообще финиш!

— Я ни с кем, кроме тебя, не спала. И ребенок был от тебя!

Он качает головой. Но уже с сомнением. И молча уходит. А у меня внутри все кипит. Я ненавидела все это время Демьяна, не зная, кто истинный виновник того, что произошло. Ну Снежка, ну тварина…

Найти бы ее и пообщаться. Можно даже ударить. Случайно и несколько раз.