На пути к мышлению или интеллектуальные путешествия в страну Философию

Вот я гуляю по тропинкам парка. Я вижу дубы, каштаны, ели. Восприятие этого дуба или каштана - мое собственное, а идея дуба и каштана (смысл, смысловая структура, то, что отличает дуб от каштана) мне не принадлежит. Наоборот, благодаря идее дуба, я отличаю дуб от каштана. Другими словами, я не являюсь автором идей тех вещей, что меня окружают. На философском языке это звучит так: идеи вещей имеют не субъективный, а объективный статус. Но есть ведь идеи, которые создают (или изобретают) конкретные люди! До Ньютона мы не знали о трех законах механики или о законе гравитации. Во времена Платона не было самолетов и компьютеров, следовательно, он не мог предполагать вечное существование таких идей.

Дело в том, что по Платону идея - это не только факт сознания, но и независимое от сознания бытие. Ньютон впервые описал то, что существовало не только до его рождения, но и до появления на Земле человечества. Человек создал самолет и компьютер, но идея числа, счета или полета существовала и до XX века. Платон сказал бы, что компьютер воплощает идею счета и других оперативных процедур (к слову сказать, проект счетной машины мы находим еще у Лейбница). То есть, Платон не исключает человеческого творчества и интеллектуального развития. Он только хочет сказать, что идеи (по его разумению) являются фундаментальными структурами бытия и главными принципами познания. Мы можем познавать идеи, можем их по-разному описывать, модифицировать. Но идеи как онтологические и эпистемологические принципы реальности мы создать не можем. Все, что мы создаем или даже придумываем (ведь есть же безграничный мир выдумок и фантазий), основывается на чем-то, что не зависит от нашего творчества и воображения. Например, чтобы создать образ кентавра, должны существовать реальные люди и реальные лошади. А их существование в конечном счете предполагает идею человека и идею коня.

Недоразумение возникает прежде всего из-за того, что Платон ввел в оборот понятие «идея», которое в истории получило разнообразные, иногда противоположные, значения. В XVII веке оно стало означать «восприятие», «представление», постепенно превратившись в исключительно ментальное понятие (факт человеческого сознания). Поэтому некоторые выдающиеся философы XIX и XX веков, будучи по сути платониками, избегали употребления слова «идея», сохраняя первичное Платоново значение этого слова. Например, отец математической логики Готлоб Фреге употребляет вместо термина «идея» термин «мысль», различая объективные «мысли» (Gedanken) и субъективные «представления» (Vorstellungen). Восприятие зеленой травы или сердечной боли - это мои представления (ведь вы не можете чувствовать моей боли, каждый чувствует ее по-своему, хотя все мы знаем, что такое сердечная боль). А вот теорема Пифагора, число, прямой угол - это мысли. Они объективны и от нас онтологически не зависят. Однако мы можем воспроизводить их в своем сознании, можем описывать их средствами наших языков (на русском, английском или немецком). Итак, Платонова идея - это нечто объективное, а не субъективное.