На пути «Тайфуна» 4

Наутро проснулся, рассвет дребезжит. Морозно - долго не поспишь. Да на передовой всегда сон петушиный: спишь и все слышишь. Посмотрел я на вчерашнего соседа, а это старший лейтенант. Мне стало неловко, хотя я ничего грубого вчера не сказал, только разговаривал с ним как с равным, да и времени не было для разговоров.

Потом мы с ним разговорились, и он оказался командиром роты. Я рассказал ему, как находился на передовой с 215-м полком и отбился от своей части. У его адъютанта был хлеб и сахар, и мы немного подзакусили, а потом пошли по своим делам.

Свою батарею нашел быстро, она оказалась совсем рядом, но воевать мне уже не пришлось. На нас стали густо падать снаряды. Только я подбежал к своему орудию, как стукнуло по ноге, будто палкой, и я мешком свалился в воронку. Смотрю, из ноги кровь свищет, быстрей надо снять ботинок и перевязать рану. Спасибо, помог солдат, подползший ко мне (пакет у меня был).

Раненых собирали в той самой лощине, куда накануне кухни приезжали. Подъехала подвода, санитары навалили нас на двуколку и повезли. Привезли в санбат, погрузили в машины и отправили дальше. В Нелидово нас сгрузили, накормили и, наконец, сделали перевязку. Потом помыли в бане, белье пропустили чрез дезинфекцию, и стало легко. Затем санитарный поезд повез в Калинин. Нас разгрузили, обработали и положили в палаты. Госпиталь - бывшая школа. Я намаялся в дороге и сразу крепко уснул. Утром разбудили - накормили, и я опять уснул. Когда проснулся, меня побрили, и начал я рассматривать всех и знакомиться с товарищами.

Рана стала подживать. Через несколько дней я ходил в клуб, в библиотеку, где стал читать книги. Кормили хорошо, вкусно. В столовой чистенько расставлены столики на четыре человека. У каждого свое место: приходишь, садись и кушай - никто твое место не займет.

Пролежал я в госпитале больше месяца. Хорошо отдохнул, поправился, жаль, только из дому не получил ни одного письма, с тем и уехал на фронт.

И вот снова в поход. Перед этим прошел комиссию, признали годным к строевой службе. Обмундирование выдали все новое, дали денег на три дня, а вечером мы уже ехали на поезде. Так доехали до Валдая, а там я чуть не попал в моряки. Вот как это случилось. Когда мы сошли с поезда, наш старший командир куда-то ушел, а документы наши у него. Зашли в разбитое здание вокзала - ждем. Ночь настает, а его все нет. Пошли с вокзала в комендатуру без документов. Записал нас дежурный комендант и отослал на ночлег. Утром нашли своего командира, спрашиваем о документах. А он их, оказывается, сдал в морскую бригаду. Пошли туда - что это такое: кругом одни моряки, а мы сухопутные попали в их ряды. Зачем это мы сюда попали - никак не поймем. Проверили всех по списку, выдали паек. Сидим и думаем: "Вот и мы моряками стали". Но потом выяснилось, что мы не туда попали. Отдали нам документы и распростились мы с моряками.

Рано утором, отправили нас из Валдая куда-то прямо в поле, даже не покормив завтраком. И в этот день нам не пришлось ни обедать, ни ужинать.

С утра все писали нас и переписывали, потом проходили комиссию: зачислили в запасной полк, разбили по батальонам, по ротам, потом по взводам - и все пишут, а у нас уже животы подвело. Вечером привели в землянку - думаем, хоть сейчас покормят. А нам объявляют, что не зачислили на довольствие, так что кушать будете завтра. Так и легли спать, как говориться, несолоно хлебавши. Ну что же - война! Ко всему должен привыкать.

Для военной подготовки направили в учебную роту, и закрутилось колесо... Утром зарядка, потом завтрак. Похлебал бульон - и в лес за шесть километров за дровами до обеда и после обеда. Потом стали гонять то на занятия, то в караул. А кормят голодно.

В запасных полках людям с фронта очень тяжело. Они недолечены, но муштровки полно: по-пластунски по снегу, бегом с полной выкладкой. Все красноармейцы из госпиталей - у каждого что-то тормозит, но никто на это не смотрит. "Попал в воронью стаю - и по-вороньи каркай".

Когда стали отправлять маршевую роту, я тоже попал в то число. Нас обмундировали, построили и в ночь отправили в поход до города Боровичи. Сорок километров надо было пройти пешком. Вышли из лагеря своего, и я вздохнул свободнее, уж очень там все надоело. Вечером пришли в деревню Прошково, где нас распределили по квартирам, и на этом поход закончился.

В расположении Боровичи формировалась вышедшая из боя 281-я дивизия, в которую нас и зачислили. Командир полка - майор Фукалов. Говорят, заслуженный. Нас разбили по ротам. Я попал в роту ПТР. За нами пришел старшина роты Борисов и повел в расположение роты в деревню Егла. В доме двухъярусные нары, а в коридоре стоят противотанковые ружья с длинными стволами. Теперь на плечах надо таскать двадцать килограммов. В канцелярии всех записали, познакомили с командирами.