На пути «Тайфуна» 4

Где взять этих самых отчаянных штурмовиков, вопрос не стоял. Генерал Кончиц хорошо помнил, что когда-то мы обладали высоким статусом отдельного лыжбата, и при том действовали весьма успешно, с шумом пройдясь по немецким тылам. (Время меня побери, ведь по календарю-то это было совсем недавно, а кажется, с тех уже полжизни прошло.) Поэтому комдив, распределяя свои подразделения по объектам атаки, раздергал наш батальон на части, которым и досталась честь стать теми самыми героическими штурмовыми группами. К примеру, нашей первой роте надлежало без огневой поддержки скрытно подкрасться к острову Куйвасаари, внезапным броском захватить все ДОТы, а живую силу противника уничтожить или отбросить в море. Ну, или в крайнем случае, если все бронедвери окажутся заперты, блокировать финнов в их казематах, не давая им вести прицельный огонь. И, можно сказать, нам еще повезло. Второй роте Коробова вместе с третей ротой старшины Сверчкова надлежало тоже самое проделать на Исосаари, а этот остров намного больше нашего.

Но понятно, что это все в теории, а на практике захватить быстро все казематы или хотя бы блокировать в них гарнизон вряд ли удастся. Поэтому, не полагаясь всецело на воинское умение и огневую мощь нашей роты, командование привлекло к атаке на Куйвасаари еще целый батальон 259-го полка и дивизион трехдюймовых самоходок. В случае, скажем так, не совсем удачного исхода операции, роте придется закрепиться на острове, приспособив для обороны какие-нибудь строения или траншеи, и вызывать огонь противника на себя, обеспечив тем самым успешное наступление батальона.

И вот, покинув грузовики, оставшиеся с основными силами дивизии, наша рота начала продвигаться дальше на лыжах, чтобы занять исходное положение. Идти по снежной целине было легко. К началу января еще не намело сугробов по пояс, и снега было как раз столько, сколько нужно - достаточно, чтобы накатать хорошую лыжню. Путь нам указывал проводник-гидрограф, тащивший на санках огромный компас, и все время сверявшийся с картой.

Вскоре мы прибыли на исходные позиции и осталось только указать подчиненным ориентиры, схемы которых нам раздали заранее. Командиры, с которыми предстояло взаимодействовать роте - комбат лейтенант Бочкарев и мой старый знакомый танкист Яковлев, переквалифицировавшийся в самоходчики, тоже напряженно всматривались в смутные очертания острова, который вскоре станет могилой для многих людей, и тоже почти ничего не видели.

По-хорошему, а вернее, по уставам и наставлениям, местность следовало бы изучать в светлое время суток. Но если дивизия останется на дневку прямо на льду, то ее с высокой вероятностью обнаружат, и все планы пойдут насмарку. Хорошо еще, что я заранее проштудировал карты, выучив их буквально наизусть. Но подобная возможность была не у всех. Из соображений секретности никто из командиров рангом ниже ротного о целях предстоящего наступления информирован не был, и сейчас подчиненные внимательно рассматривали планы, схемы и фотографии, осторожно подсвечивая их фонариками и пытаясь сориентироваться на местности.

--Почему ты сказал, что остров Николаевский, если на карте он обозначен как Куйвасаари? - уточнил Стрелин.

--А, так это финны недавно перековеркали название, обозвав его на своем языке "Сухой остров".

--Почему сухой, - полюбопытствовал Свиридов, - если вокруг море, да и климат здесь дождливый?

--Потому что на нем нет источников пресной воды. Теперь посмотрите сюда - на острове еще в царское время установили крупнокалиберную батарею береговой обороны номер 44. Она на западном берегу, и отсюда ее не видно. Так как форт строился для защиты Свеаборга, то главную опасность ожидали с юга, и потому, хотя все орудия батареи кругового обстрела, но с севера они открыты, и лишь с юга защищены толстым бетонным бруствером. Друг от друга орудийные дворики отгорожены бетонными же траверсами. Потом десятидюймовые пушки сняли...

--Но на фотографии они есть, - перебил меня Авдеев.

--Потому что это старые снимки, хранившиеся в архиве. Поновей не нашли, а авиаразведка качественных фотографий доставить не смогла. Погода - сами видите, какая, а возбуждать подозрения противника, целыми днями кружа над островами, слишком рискованно. Так вот, пушки сняли, но вместо них на втором от моря дворике смонтировали двухорудийную башню, причем двенадцатидюймового калибра.

--Немаленькие дуры, - уважительно присвистнул Леонов. - Мне рассказывали, что когда во время Зимней войны финны обстреливали наши войска, наступавшие по Выборгскому заливу, то восьмидюймовые фугасы проделывали во льду отверстия метров по десять, если не двенадцать. Страшно подумать, на что способны двенадцатидюймовые снаряды, которые сами по себе весят полтонны.

--Ага, вижу что важностью порученной нам миссии все прониклись, - удовлетворенно заметил я. - Атаковать Хельсинки, когда в спину начнут стрелять вот такими чемоданами, дивизии как-то не с руки. К счастью, вблизи эти огромные стволы совершенно безвредны. Но на них список вооружения финского гарнизона не заканчивается.