На развалинах Мира

Я запнулся — не признаваться же ей в том, что сквозь рванье и грязные тряпки, которые на ней были одеты, я чувствовал ее девичьи формы…

— Но ты не сможешь нести меня все время!

— Не смогу, ты права. Но есть выход! Давай, садись мне на шею!

— Куда?

Не церемонясь особо, я остановился и встал перед ней на колени. Ната не успела ничего сказать — я сам запрокинул ее ногу на плечо, и, поднырнув под вторую, поднялся. Такой способ передвижения, оказался лучше первого — у меня частично стали свободны руки. А я не хотел быть застигнутым врасплох…

Ната, справившись со своим смущением, стала помогать мне, выбирая путь с высоты. Хоть она и весила, как ребенок, но, тем не менее, даже ее вес давал о себе знать — все чаще я стал избегать крутых подъемов и спусков, старался обходить большие трещины, не рискуя их перепрыгивать. Ната заметила это очень быстро…

— Дар, опусти меня на землю.

— Зачем?

— Я устала. И мне надо…

Я не стал перечить. Она, прихрамывая, отошла за валуны, а я присел на ближайший, вытирая пот со лба. Мне было жарко — пар валил изо рта, руки немного тряслись — я тоже устал. Моя куртка спасала меня от сквозняков, но вот наряд девушки… Я придвинул к себе мешок и вытащил из него запасной анорак.

— Накинь.

Ната стянула с себя изодранное полупальто и бросила его в воду. Оно медленно стало погружаться в ручей, и, перекатываясь по камням, постепенно скрылось с глаз.

— Спасибо.

Ее благодарные глаза, как-то очень тепло посмотрели на меня… Взгляды встретились. Я отвернулся в сторону и буркнул, коря себя за то, что не догадался сделать этого раньше.

— Пока не за что… Придем домой — сошью что ни будь по размеру. Как твоя нога?

— Ничего… Ты умеешь шить?

— Вроде того. Правда, нарядов от кутюр не обещаю.

Она присела возле меня и жестом попросила воды. Я протянул ей флягу — Ната отпила глоток, и вернула ее назад.

— Не надо, от кутюр. Лучше — от тебя. Обстановка более подходящая. А я — не манекенщица. С моим-то ростом, куда там…

— А что, хотелось?

Она равнодушно пожала плечами:

— Ну, как… Все девчонки хотят стать моделями или артистками. Или — танцовщицами. Я не видела ни одной, которая стремилась бы на завод, или, вытирать сопли в яслях!

— Но…

Я проглотил все, что хотел сказать. Как-то, не в тему, был этот вопрос — находясь в окружении сотен и тысяч разрушенных домов и погребенных под ними людей…

— А ты? Ты чем занимаешься… занимался раньше?

— Всем. Работал. То тут, то там.

— Не имел постоянного места, да?

Я вздохнул устало:

— И места, тоже. Ната, нам бы о другом думать надо. Специальностей у меня хватает — да только сейчас, они все ни к чему. Ты отдохнула? Тогда, вставай — и забирайся мне на загривок. Лучше добраться до места поскорее — пока спокойно…

Неясное состояние дискомфорта не оставляло меня несколько последних минут.

И оно становилось все сильнее и сильнее. Я не выдержал, и стал беспокойно оглядываться по сторонам. От внимания девушки это не скрылось.

— Что происходит, Дар?

— Подожди… Не говори ничего.

Мой слух не поспевал за моими чувствами — я не слышал ничего подозрительного. Но внутреннее чутье уже громко било в набат! Я поднялся и медленно вытащил лук, изготовляясь к стрельбе. У Наты испуганно расширились глаза:

— Ты чего?

— Тихо, ради всех святых… Молчи.

То, что не давало мне покоя, надвигалось словно отовсюду… И я, еще не определившись, с какой стороны ждать беды, вертел головой, рискуя свернуть себе шею.

Наверное, нам просто повезло! Будь оно, более терпеливым, не полагайся только на свою чудовищную силу и внешность — эти записки не кому было бы писать… Клокочущая в горле бешенство, жажда разорвать, так кстати подвернувшуюся, добычу, полуосознанное понимание своей мощи — в этом яростном реве смешалось все! Раздвигая ближайшие кусты, перед нами выскочило существо, более всего походившее на огромную обезьяну, вставшую на задние лапы. Рост зверя достигал двух с лишним метров. По налитым буграм, на полностью покрытых шерстью лапах, угадывалась неимоверная сила.

Он раскрыл пасть — и этот жуткий рев повторился! Челюсти монстра сильно выдавались вперед, и были украшены двумя клыками, которых не могла скрыть нависшая над ними шерсть. Зрачки зверя буквально налились кровью — он протянул к нам свои громадные лапы и сделал шаг вперед. Холод пробежал по всему моему телу. От ужаса я на какое-то время потерял способность соображать, совершенно позабыв про лук… С подобным мне еще не приходилось сталкиваться. Тот, мертвый, лежавший возле здания, в окружении других трупов, был хоть и страшен, но мертв… А этот, с оскаленной пастью и поднятыми руками-лапами, был живой!

Первой — к моему стыду — на чудовище отреагировала Ната. Она не закричала, не стала закрывать лицо руками, не впала в истерику — нет, она просто швырнула ему в морду первое, что попалось ей под руку. Это был мой мешок.

Он так удачно накрыл морду зверя, что ослепил его на несколько секунд.