На развалинах Мира

На холме, у места сражения, стал вздуваться земляной бугор. Мелкие камни стали отлетать в стороны, почва раздалась и появилось что-то, вроде воронки с вывернутыми краями. Потом, из земли, показались знакомые когти на громадной лапе…

— Это Свинорыл. Я тебе рассказывал о таком. Да мы уже видели его, в провале, если ты не забыла…

Туша Свинорыла выползла на поверхность. Он приподнял свою массивную голову, хрюкнул, почти как настоящий боров, подслеповато прищурился и, увидев одну из мертвых собак, ухватил ее своими когтями. Стая, видя, как одна из их товарок исчезает в земляном провале, разом вскинулась и бросилась к месту, куда скрылся этот подземный житель. Раздался утробный визг — первая, которая осмелилась сунуться в отверстие, выскочила назад с окровавленной мордой. Остальные сгрудились над норой лая и рыча — но ни одна больше не решилась повторить нападения. Видимо, они уже хорошо понимали, что означает для любой из них вхождение в ту область, где перевес всегда будет не на их стороне… Впрочем, я помнил, какие размеры были у этого зверя — вряд ли он уступал собакам и в массе, и в силе.

— Откуда он взялся?

— Вылез на шум, наверное. У них должен быть очень хороший слух, раз зрение не очень… Когда мы пытались его подманить, он не стал вылезать.

— А чем ты его подманивал?

Ната заинтересованно разглядывала мечущихся псов.

— Хлебом пытался. Но он не реагировал.

— А я знаю… На что, надо было. Он чует смерть. Так что не хлеб — мясо!

— Смерть?

— Кровь. Он должен чувствовать кровь — как акула в море. Она тоже проплывает большое расстояние, если чует в воде кровь. Вот и эти — такие же… Подземные акулы.

— Свинорылы. Они на акулу не похожи. Правда, я не знаю, как сейчас должна выглядеть сама акула…

Ната вздохнула облегченно.

— Столько всего сразу. Мне показалось, что уже все… конец.

— Мне тоже…

Ната повернулась ко мне и взяла меня за руку.

— Если у нас не будет выхода — как сегодня… То, тогда — ты лучше убей меня сам! Обещаешь?

— Ты с ума сошла?

— Я не хочу быть съеденной заживо…

Я долго смотрел ей в глаза. Ната не играла — она все говорила вполне серьезно.

— Ната… Я никому не позволю тебе сделать больно.

— Ты хороший, Дар. Только наивный… и мечтатель. Разве ты смог бы убить вот такого? А он бы смог. Нас всех. И, знаешь… пойдем домой, в подвал.

Мне совсем расхотелось путешествовать. Там так спокойно…

Угар, до сих пор молча ждущий на гребне оврага, коротко рыкнул, при слове

— подвал. Он тоже не хотел больше оставаться здесь, пусть, даже вблизи своих сородичей. Или, именно потому, что они были слишком близко…

— Как твоя нога?

В пылу бегства я совсем забыл, про укус собаки. Зато Ната, увидев, как я всякий раз морщусь, наклонилась и стала рассматривать рану.

— Только вскользь, кость не задела. Надо перевязать. Достань бинт.

Из ткани, которой в подвале было великое множество, мы наделали полотнищ, специально, на такой случай. И теперь, несколько из них, уже готовыми лежали в наших мешках. Ната умело и быстро перетянула мне кровоточащую рану.

— Дойдешь?

— А куда я денусь? Ты меня нести не сможешь.

— Если понадобится — донесу.

Ната без всяких шуток протянула мне руку. По ее глазам я видел — донесет…

— Я сам. Буду опираться на копье. Все, пошли отсюда.

Остаток дня прошел почти без происшествий… Мы спешно уходили назад, почти тем же путем, каким и пришли сюда. Только перешли овраг за пару километров от того места, где оставили стаю пировать.

— Скалы…

Ната остановилась и вскинула руку к глазам. Она не ошиблась. Это были те самые скалы, которые мы с Угаром видели в своей первой вылазке в степи.

Похоже, что мы все же углубились далеко на восток, так, что они остались в стороне. И, если это так — мы несколько заблудились… и теперь выходили прямо к их подножию.

— Выходит, овраг действительно длиться до самой желтой пустыни…

— Ты о чем?

Я посвятил Нату в описание всех черточек и кружков на карте в подвале.

— Таким образом, мы дошли почти до самого края — если бы не собаки. Мы могли пройти еще немного — и уперлись в желтые пески. Или, точнее, в желтую землю. Но, это, наверное, сейчас одно и тоже.

— Ты выяснил то, что хотел?

Я замялся — мы прошли достаточно, чтобы понять — людей здесь нет. И прохода — тоже… Путь на юг преграждали скалы. На восток — стаи собак — вряд ли там могла быть только одна. И пустыня, которую тоже нельзя было обогнуть. Одним словом, дорога на восток, в этой местности, оставалась недоступной. Но еще была река…

— Мы вернемся… и снова пойдем?

— Когда заживет нога.

Ната согласно кивнула.

— Хорошо. Я знала, что ты так ответишь.

— И ты не боишься?

— Боюсь… Но, кто знает — не встретим ли мы в городе таких чудовищ, по сравнению с которыми даже эти собаки и бурокрыс покажутся нам мелкими шавками? Так какая разница? Давай вернемся… А там — посмотрим. Все равно, ты не усидишь в подвале долго. А я одна не останусь. И… С тобой я готова идти куда угодно.

В голове у меня что-то кольнуло — а руки сами собой срывали лук со спины…