На развалинах Мира

От идеи навьючить, что ни будь, на пса, пришлось отказаться. Он упорно не хотел понимать, что от него требуется, и всякий раз стаскивал хитроумно связанные ремни. Я устал воевать и забросил упряжь в дальний угол, решив, что без нее он и впрямь будет мне полезнее.

… Русло реки преобразилось. Всего каких-то, несколько недель назад, на нем были только вкрапления черных, зеркальных пятен — воды, скопившейся в ямах и трещинах. Сейчас она покрывала почти все дно, оставив лишь очень узкие и обрывающиеся полоски сухой поверхности. Проход, по которому мы шли, был недоступен. Странно, но уровень воды становился выше — хотя я не отмечал, сколько ни будь сильных ливней.

— Можешь мне объяснить, — я обратился к, виляющему хвостом, спутнику. -

Что здесь происходит? Откуда эта вода… и почему у меня нет никакого желания переходить ее вброд? А я, своим желаниям, уже как-то привык доверять. Не нравится мне здесь, дорогой. Ох, не нравится… И берег тот не нравится. Правда, мы тогда здесь с пользой побывали. Вот, она, польза, — я поправил рукоять меча за спиной. — А теперь за чем идем?

Пес залаял. Эхо донесло звуки до того берега и отразило их обратно, многократно усилив…

— Ого! Вот так эффект. Вижу, по твоей лукавой морде, что ты мое мнение полностью и целиком разделяешь… И что дальше?

Я спустился к воде. Та, мутная, даже возле самой кромки, тихо накатывалась на гальку, и так же бесшумно уходила обратно. На ней была словно тончайшая пленка, не позволяющая ей слишком сильно расплескиваться. А может, так оно и было — вон, сколько цистерн и вагонов с нефтью, а также танкеров с мазутом, валялось, что на дне, что по берегам. Не все же сгорело, кое-что пролилось на почву, и теперь, постепенно, впитывалось этой многострадальной землей.

— Ну что? Идем?

Щенок тявкнул, втянул воздух, и, поняв, что шутки кончились, попробовал воду лапой. Он сморщил нос и чихнул.

— Не нравится?

Щенок принюхался к воде и недовольно отступил назад.

— Не нравиться…

Мы были вынуждены подняться вдоль берега, несколькими километрами выше — я помнил о мосте, рухнувшем в реку. Его остатки, вместе с упавшими вагонами грузового поезда, образовывали на реке завал, по которому можно было попытаться пройти. Иной переправы поблизости не было — и я не знал, плохо это, или хорошо. Если так обстоит на всем протяжении — то скоро, та сторона станет для меня недоступной. А я намеревался исследовать ее так же подробно, как и свою. Особенно — то место, где мне повезло наткнуться на оружие. Эта вылазка привлекала меня именно этим. Я хотел пройти туда и попробовать покопать — в яме могло лежать еще, что ни будь, посерьезнее лука… Не учитывать этого, ожидая появления будущих, неизвестных врагов, было нельзя.

Мост сохранился. Упав вниз, он разломался на несколько неодинаковых частей. Впадины меж ними заполняли вагоны, сгоревшие, и во многих местах почти засыпанные илом и пеплом. Но пройти было можно…

— Сам?

Я с недоверием посмотрел на пса. Тот не хотел лезть в мешок и рвался вперед, к переправе. Я подумал, что так даже будет лучше. Не всегда же мне его таскать на плечах. Пусть пробует…

Он ступал медленно, дав мне возможность выбирать направление, часто поджидал на трудных участках. Оступившись, я ухватился за поржавевшую опору, и едва не сорвался вниз. Пес щелкнул зубами, сразу ухватив меня за рукав.

— Ну, ну… Спокойно.

Он вдруг вздыбил шерсть и устремил немигающий взгляд на мутную поверхность, в которую я чуть было не ушел. Там прошла легкая рябь, вовсе не похожая на производимую ветром…

— Что там?

Он весь дрожал и тянул меня поскорее покинуть это место. Я вгляделся в мутную воду — нет, в этой луже ничего увидеть было нельзя. Но рябь мне тоже не понравилась…

К моему удивлению и облегчению, щенок довольно ловко перепрыгивал с вагона на вагон, с кочки на кочку, с опоры на опору и достиг берега раньше меня.

— Неплохо. — я сдержанно похвалил его, про себя радуясь самостоятельности своего приятеля. Он гавкнул, приглашая не задерживаться на откосе.

— Погоди…

Я поправил снаряжение, проверил, как вынимается меч из ножен, и отвязал ремень с древка копья.

— Вот теперь — готово. Ты уж, напрягайся, родной… Чтобы нас врасплох не застали. Понял?

… Возле одного из зданий я задержался. По всем признакам, здесь раньше располагалась сеть сооружений, не предназначенных для жилья. А это означало, что под плитами и балками, могли находиться магазины, в которых можно было, чем ни будь поживиться. Собака прошлась по нескольким сохранившимся залам, осторожно опуская лапы, перед тем, как наступить. По поведению щенка, я понял, что находиться в здании опасно — все могло обрушиться в любой момент. В одной яме я уже побывал, и испытывать судьбу, как-то не хотелось…

— Черный! Пойдем. Возвращайся.

Щенок послушно повернулся, и, так же осторожно ступая, приблизился ко мне.

— Не спроста… Что там? Чревато?