На развалинах Мира

Пес отбежал и призывно оглянулся — я поспешил за ним. Несколько узких проходов, в одном месте ползком — иначе, протиснуться было нельзя, еще какие-то преграды — и мы встали у большого скопления руин. Впечатление было такое, что со здания, сорвали и положили наземь крышу, а стены, большими кусками, валялись поблизости. Щенок поднырнул под один ее край и залаял. Я наклонился к отверстию.

Под крышей сохранился громадный, продолговатый зал, высотой около пяти метров. Голова сразу закружилась от стойкого и тяжелого запаха — в одном его углу, овальным озером, расплылась нефть. Почти по всему полу этого своеобразного резервуара, протянулась трещина, и большая часть топлива утекла в нее. Но, кое-что, осталось. Озеро перекрывало доступ к выходу на другую сторону зала. Щенок стоял у самой кромки, поджидая меня. Я, прикрывая лицо ладонью, приблизился. За щенком тянулась узкая полоска, не видная из-за сумрака — по ней можно было пройти, почти не замочив ног, и выбраться из зала наверх. Любой, кто решил бы последовать за нами, вынужден был придерживаться такого же маршрута — шаг в сторону означал падение в топкую, маслянистую жидкость. Но не это главное — достаточно бросить факел… А мы, успев добежать до края, оказались бы на безопасном расстоянии раньше, чем последующий взрыв разметал все в округе, вместе с нашими преследователями!

— Ну, знаешь… — только и прохрипел я. — Нет, ты на самом деле, не простой пес. Пора бы тебе и имя дать, более солидное!

Но подумать об этом я не успел — щенок навострил уши и метнулся по полоске, на ту сторону. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Ноги разъезжались — все оказалось пропитанным насквозь, и я едва удерживался, чтобы не соскользнуть с тропинки в сторону. Щенку это удавалось куда лучше, чем мне, и он с недоумением оглядывался в мою сторону, не понимая, почему такой большой и сильный хозяин, так медленно и осторожно переступает по невидимым холмикам. Наверху что-то ухнуло, скрипнуло, дохнуло пылью и знакомым гулом — я замер и поднял голову вверх.

По своду, словно паутинная сеть, расползлись трещины. Сквозь некоторые из них сыпался песок и пепел… Я затаил дыхание — все могло обрушиться, просто от шума… Пес уже подбирался к краю этой лужи, когда я заметил, как над ним, отрываясь от основной массы, сползает по перекрытию целый пласт…

— Назад! Ко мне!

Он вывернулся и отпрыгнул, почти по брюхо попав в нефть. Пласт отвалившегося бетона, рассек воздух, и упал на то место, где он мог оказаться, если бы не отступил. Во все стороны полетели брызги. Гул падения вызвал эхо, и оно несколько раз отразилось от свода, вызвав новую волну сотрясений.

— Скорее!

Я пересек озеро и подхватил щенка за загривок. Еще один такой кусок — и весь этот свод упадет вниз! До выхода оставалось несколько шагов, как в проломе мелькнуло несколько темных теней.

Пес рванулся в одну, другую сторону, и взвыл. И сразу, едва он умолк, мы услышали ответ! Яростный, жуткий, усиленный эхом, рев пронесся под потолком. В нем смешалось рычание и визг, скрежетание зубов и нескрываемая ненависть — что-то очень страшное неслось нам навстречу!

— Назад! На тропу!

Я пропустил пса и столкнул в озеро бревно, по которому мы шли — теперь, чтобы пересечь нефть, преследователям придется или плыть в ней, или сооружать переправу. Но вряд ли звери это умеют — а то, что это не могут быть люди, я был уверен!

Я рванулся обратно. Страх ли подгонял меня, или надежда — но теперь, я пересек озеро значительно быстрее, чем в первый раз. По своду словно прошлась дробь — сверху, на крыше, кто-то пронесся, перекрывая нам выход в обоих направлениях. Вместо того чтобы оставить преследователей позади себя, мы угодили в ловушку!

— Вот зараза… — проскрежетал я…

И сразу все стихло. Ни единого звука, ни шороха — все, словно замерло, ожидая развязки, неминуемой и смертельной для тех, кто сейчас должен был встретиться лицом к лицу… А позади оставалось озеро, угрожающее вспыхнуть от малейшей искры! Неведомый враг отлично знал, что отсюда нет иного выхода, и теперь не торопился. Мой пес тоже это понял. Он отряхнулся и угрожающе зарычал. И опять, с обеих сторон, раздался тот же невероятный рев, от которого у меня кровь заструилась по жилам… Ах так? Дикое желание убивать, вдруг накатило волной — я сбросил с плеч поклажу и встал рядом с псом. Мое рычание уже мало походило на человеческий крик…

Я взбежал на невысокий холмик, образовавшийся возле озера из упавших плит.

Щенок резко, пронзительно залаял, и в два прыжка встал рядом со мной. И сразу, на секунду затемнив свет, падающий сюда из щелей, в подвал влетело несколько уродливых и жутких созданий. Я содрогнулся — это были крысы! Но