На родном Оилтоне

Но первые же прочитанные строчки меня моментально успокоили. Ничего сложного для меня там не нашлось. Хоть и попались некоторые вопросы, в ответах на которые я немного сомневался. Но такие карточки я, не задерживаясь, откладывал в сторону и переходил к следующим. На тех, где моя уверенность достигала ста процентов, вписывал ответы, ставил подписи и откладывал в футляр с автоматическим зажимом. Ведь по истечении пяти часов зажим срабатывал, и засчитывались лишь те ответы, карточки с которыми находились внутри футляра.

Через три часа я уже справился со всеми карточками, отложив в сторону лишь три из них. Именно на них находились четыре вопроса, которые следовало перед ответом хорошенько продумать. Вернее, продумать только три, так как на четвертый я совершенно не ведал, как ответить. Ибо спрашивалось: чем отличился граф такой-то во времена правления Тилиана Второго? Вот тут уж извините! Откуда я могу знать, чем он отличился, если я его имени ни разу в жизни не слышал! Да и жил он больше чем два века назад, судя по имени императора. Само собой разумеется, хоть какую-то версию я дать собирался. Например, выиграл важное сражение. Или изобрел нечто эпохальное… Нет-нет! Это не годится, тогда никаких открытий вообще не произошло в нашей империи. Я бы помнил. Ну, тогда совершил коренные преобразования в сельском хозяйстве. Во! Уже лучше! Или в лесном? Все-таки лучше в сельском! Так и пишем.

У меня оставалось еще чуть ли не два часа, поэтому я вышел прогуляться, попить соку и немного расслабиться. Помочь мне в составлении ответов на оставшиеся три вопроса не мог даже Булька. Тем более что ответы я знал прекрасно. Но вот загвоздка заключалась в том, что вопросы были явно провокационного характера. Ответив на них, я раскрывал свои истинные знания и мог привлечь к себе нездоровую заинтересованность принцессы. Если бы у меня наличествовала уверенность, что всем претендентам раздали одинаковые карточки, я бы не сомневался ни минуты. А так опасался, что только мне подсунули именно эту кабинку и заранее продуманный комплект карточек.

Потягивая в буфете сок, я присматривался к заскакивающим в буфет на минуту-другую конкурентам и пытался по лицам определить, существуют ли разные комплекты вопросов и как много вариантов. Половина были явно встревожены и задумчивы. А другая половина экзаменующихся выглядели уверенными и довольными. По статистике я знал: от первых во второй тур пройдет только четверть, а от вторых — только половина. Но и каким-то подсознанием уловил: комплекты вопросов у всех разные, хоть наверняка и встречаются совершенно одинаковые.

Поэтому я быстро вернулся в свою кабинку и занялся тремя оставшимися заданиями. В первом предлагалось решить весьма сложный математический пример из раздела геометрии. Решить я его мог, хоть он и находился на пределе моих способностей, но именно это и настораживало. Почему задача не сложней? И почему не проще, а именно такого уровня? Как раз такого, о котором принцесса прекрасно знала. И именно в геометрии она меня немного обгоняла в знаниях. Так что могла ориентироваться в сложности подобных заданий. Но и сделать сознательную ошибку я не имел права. А вдруг именно этого ответа мне не хватит для выхода в следующий тур? А вдруг все поголовно правильно решат подобную или даже чуть большей сложности задачу? Вздохнув, я написал правильное решение и отложил карточку в футляр. Следующим вопросом по истории любой профессор мог бы завалить на экзамене любого студента. Надо было перечислить двадцать последних императоров и назвать годы их правления. Естественно, в строгой последовательности. Благодаря своей памяти я знал все имена и точные даты. Но! Провокационность вопроса заключалась в том, что Патрисия знала об этом моем знании. Угораздило когда-то перед ней похвастаться! А такие вещи она не забывает! Вот так-то! И что делать?

По всем критериям ответ засчитывался, если студент при подобном билете ошибался не более чем в двух именах и трех датах. Делая поправку на неимоверную жесткость экзамена, я все-таки уговорил себя сделать лишь одну незначительную ошибку. Продлил дату правления одного императора начала прошлого века. Соответственно сократив срок правления последующего. Ладно, они не обидятся, а пристальный взгляд наследницы, может, и обойдет почти совершенные знания молодого барона стороной.

А вот последний вопрос вообще касался моей личной жизни. Да еще никому не известной, кроме одного-двоих товарищей да все той же всезнающей и заносчивой принцессы. Весьма правильно и кратко описывалась непредвиденная боевая ситуация, угрожающая жизни чуть ли не десятка людей, и предлагалось в роли командира найти самый оптимальный выход из положения. Причем следовало в процентном отношении рассчитать вынужденные потери личного состава.

Ответ я знал прекрасно: благодаря моему спонтанному, пусть и непродуманному, решению мы тогда спаслись все! Хоть и пришлось выносить двоих тяжело раненных товарищей. Любой другой ход событий был бы смертелен почти для всей группы.