На родном Оилтоне

После этих слов девушка громко рассмеялась и, как бы невзначай, полностью раскрыла свои и без того прозрачные одежды. Демонстрируя всем небольшую, но волшебно торчащую грудь. На меня дохнуло таким дурманящим ароматом ее тела, что я сразу сообразил, почему Фонарь незадолго до того в страхе закрыл глаза. Оказывается, мужчина в таком состоянии полностью теряет над собой контроль. Может, у них тела намазаны каким-то дурманом? А скорее всего, они втирают некие составы в кожу постоянно! Возможно такое? Очень даже может быть!

Хорошо, что с моим другом Булькой мы почти не расстаемся в последнее время. Серия микропокалываний по всему телу вызвала вначале жгучее желание почесаться, словно у бездомной собаки, а потом моментально привела сознание и чувства в полный порядок. Поэтому я довольно ровным голосом предложил:

— Почему бы вам не сесть со мной рядом на другой стул? — По моему знаку требуемое кресло мгновенно установили возле меня с правой стороны. Немного при этом сдвинув других гостей.

— Любой мужчина всегда готов держать нас на руках! — с возмущением воскликнула танцовщица.

— Увы! Мое воспитание слишком консервативно! Для подобной близости девушка вначале должна мне понравиться.

— О! Первый раз встречаю такого холодного мужчину! — Девушка засмеялась, но с моих колен все-таки пересела на стул.

— Может, вы нас осчастливите, назвав свое имя?

— Имя у нас у всех одно — садалиния! Даже наши избалованные избранники обращаются к нам только так.

При этом девушка обняла меня левой рукой за талию, прижалась грудью к моему боку, а правая рука неожиданно скользнула между моих коленей и, поглаживая, стала подниматься к моему паху. Непроизвольно я крепко свел ноги вместе, зажав ее ладонь, и отвечал с небольшой растерянностью:

— Конечно, более величественное обращение к женщине вряд ли существует! Э-э… Не хотите ли чего-нибудь перекусить? Я вам положу этот салат из креветок: отменный вкус…

— Ну зачем же так нервничать, барон? Накладывайте любую пищу, я неприхотлива. Вот только руку отпустите, она у меня не железная…

— Ах, извините…

— Я понимаю, мужчинам мои ласки нравятся. — Она потрясла своей ладошкой в воздухе и даже, приподняв маску, подула на пальчики с притворным страданием. — Но зачем же так показывать свою страсть?

— Извините, погорячился! Но после вашего выступления любая страсть покажется жалкой пародией на истинные чувства.

— Ага! Значит, вы не так уж холодны, как пытаетесь казаться?! — воскликнула садалиния и вновь прильнула к моему боку, горячо зашептав в самое ухо: — Говорить приятное ты умеешь! Значит, твой язык еще и не на такое способен! И уж я-то очень скоро постараюсь найти для него должное применение!

При этих словах она явно вознамерилась оставить след на моей шее от своих коготков. Как бы подчеркивая свое вожделение и распущенность. Но Булька опять оказался на высоте, добавив моей коже невероятной упругости. Девушка отстранилась от меня и удивленно посмотрела на свои ногти. И в тот же момент над моим ухом опять раздался шепот главного распорядителя:

— Ваша светлость! Ваш начальник личной охраны настоятельно просит выйти к нему на одну минуту — важное сообщение!

Коротким жестом я дал понять, что все прекрасно услышал. Затем не спеша положил садалинии еще несколько кусочков с разных блюд, подмигнул сладкой парочке суженых и вышел из-за стола. Всем своим видом показывая, что иду в туалетную комнату. Но после выхода из зала спустился к центральному входу и поманил к себе своего начальника охраны:

— Что произошло?

— Наши люди расставлены по всей округе, — стал докладывать Нирьял. — Но и агентство «Спина» здесь же всем своим основным составом. Именно они заметили целый сонм ищеек генеральной прокуратуры, а потом и лично господина старшего следователя.

— Энгора Бофке?! Что он здесь делает? Следит за нами?

— Нет! Он ведет наблюдение за кем-то, кто находится снаружи ресторана.

— Не понял…

— Он лично и его люди не спускают глаз с широкого проспекта перед центральным входом в ресторан.

— А кто находится на этом проспекте? Да еще такой важный и опасный?

— Это нам выяснить пока не удалось. Но я счел нужным вас предупредить…

— Правильно сделал! — похвалил я. — Продолжайте в том же духе!

И тут же я вернулся к залу, но не вошел в него, а, подозвав к себе представителя внутренней охраны, спросил:

— Можно мне пройти на верхний этаж и осмотреть проспект? Мне доложили, что там собралось слишком много моих недоброжелателей.

Некоторое время тот напряженно молчал, видимо получая по прямой связи инструктаж. Затем расслабился:

— Конечно! Я вас провожу.