На рубеже веков. Дневник ректора

Была Октябрьская революция. В 1989 году произошла контрреволюция. Какие-то вещи вернулись, но пропало огромное ценное государство. Как много жуликов оказалось, — все бывшие партработники.

Я так хотел сделать инсценировку по Достоевскому о Смердякове, но сил нет. Он брат знаменитых трех братцев, но они держат его за слугу. Я хотел написать «Муки Смердякова».

«Кабанчик» — тоже пророческая пьеса. Молодой человек кончает жизнь самоубийством, когда узнает, что его отец, секретарь обкома, берет взятки. Эта пьеса написана перед перестройкой.

За рубежом другой зритель — он заплатил деньги, он должен получить удовольствие.

Мы живем в реальном мире, но в этот мир вошли какие-то другие существа. Телевизор — вы себе купили в квартиру зверя. Я реалист, я всегда стремлюсь к реальности.

Розов рассказывает, как в детстве лежит на кровати, за окном ясный летний день, и он чувствует, что с ним это уже случилось. Розов считает, что душа бессмертна.

Несмотря на то, что я предполагал обсуждать роман Ильи Балакина и читал, притащив тяжелую рукопись в Иркутск, в мое отсутствие Саша решил обсудить Юлю Божьеву. Юля, конечно, сделала за два года очень большой прогресс, но рассказ внестилевой, лишь с намечающейся робкой стилистикой. Лет 27-ми женщина, у которой умер муж, и 15-летний мальчик, фантазер. Отношения дружеские, романтически никуда не переходящие. Рассказ практически никакой, тем не менее вызвал довольно серьезное обсуждение. Сережа Терехов отметил, что все время в момент чтения разные места в рассказе хочется переписать. И это справедливо. Прежде всего надо определить характер отношений между героями. Могут ли они быть идеальными?

Я в этот момент вспомнил, как с К-ой в Москву — в той истории я был самым младшим и не думаю, что кто-либо из свидетелей еще жив, — моей матери послал из Ташкента, где я тогда молодой парень жил, коробку из-под ботинок с узбекским виноградом. По тем временам лакомство умопомрачительное. К — на пришла к моей маме, и у них состоялся разговор. Мать, как и любая мать, очень проницательна, особенно, когда дело касается ее сына. К-не в то время было 40 лет, она была знаменитой актрисой, мне — 20. Только много позднее я понял, с каким внутренним напряжением, как натянутая струна, шел этот разговор между двумя женщинами, почти ровесницами.

Я вспомнил и историю В.Ш. моего друга и отличного писателя. Он много в свое время сделал для меня, и очень жаль, что его уже нет. У него тоже были очень напряженные и не совсем целомудренные отношения со своей учительницей. А был он тогда в 10-классе. Это к тому, что любая проза должна или доказывать силой слова свое, независимо оттого, могло именно так быть или не могло, или идти за общеизвестной правдой жизни. Но и правду, и эту жизнь тоже надо все равно доказывать.

В начале собственного семинара я довольно подробно рассказывал о только что прочитанном романе М. Бредбери «Доктор Криминале». На его примере — технологию построения западного «профессорского» романа. Герой, фон, сюжет, политика, современность. Сравнивал с Экко и Фаулзом.

В три часа приезжал директор еврейской школы при синагоге в «Марьиной роще». Здесь собирают еврейских детей со всей России и дают им образование. Образование в основном религиозное и прагматическое. Например, сильно сокращена программа по русской литературе. Дети будут утром уезжать на автобусе в свою школу, а в девять вечера автобус будет их привозить. Но вот в пятницу вечером и в субботу дети должны до школы ходить пешком. От нашего общежития до Марьиной рощи идти минут двадцать. Это тоже аргумент в выборе места проживания. Директор молодой парень по имени Арон. Все в полном наборе: пейсы, широкополая шляпа, под которой кипур, черная одежда. Директор в свое время закончил Второй медицинский институт. Еврейской школе надо где-то этих ребятишек поселить. Они уже посмотрели наше общежитие и пришли договариваться. Пока детишки живут в гостинице «Металлург», где и дорого и «не так интеллигентно». «Проходите там по разряду жидов?» Я мгновенно прикинул, что институту такое соседство не навредит, а вот с коммерческой стороны такие жильцы могут оказаться выгодными. Начали торговаться, и сошлись на 3.000 рублях за комнату, 500 рублях за смену белья. Школа селит 40 человек. Возможна еще аренда нашего спортзала и маленького зала на первом этаже. Под еврейскую молодежь надо освобождать половину этажа, я мысленно прикинул — седьмой. Слово сироты почему-то заставляет меня расслабится. На седьмом потише и пообособленнее. В уме я еще держу ремонт не только туалета и кухни «еврейского» отсека, но и реконструкцию мест общего пользования противоположной стороны коридора. Эта аренда, если все состоится, компенсирует плату за новую охрану.

Сегодня по челобитной студентов вновь дал команду купить молоко для утренней раздачи. Писал ли я, что отменил эту раздачу потому, что ребята стали разбрасывать пакеты из-под молока?