На рубеже веков. Дневник ректора

Теперь по порядку. Утром выехали из Иркутска. Дорога до Байкала, что-то около часа, прекрасная. Даже я, у которого в силу первой профессии журналиста довольно много точных наблюдений над Сибирью, не ожидал увидеть здесь такого порядка. Дорога прекрасная. Километров на двадцать от Иркутска стоят, как и в Подмосковье, красные кирпичные особняки, их торопливо построили новые богатые, в них никто не живет, и которые теперь эти богатые никак не могут их продать. До самого истока Ангары в левах прячутся дачные поселки, совхозы, которые умирают. Проехали большой зверосовхоз, в котором уже нет зверей. Но сотни метров занятые вольерами, издалека, с дороги их стройные ряды напоминают тепличное хозяйство. Потом начался Байкал. На другом берега Ангары — поселок. Здесь же была когда-то дача, т. е. домик В.Г. Распутина. Практически здесь же, под дорогой в конце августа много лет назад случилась трагедия, в результате которой погиб А.В Вампилов. Об этом со знанием дела и тактично рассказал Андрей Григорьевич, иркутский глава союза. Он тоже, кажется, наш выпускник, так же, как и Распутин и Вампилов чуть, как бы это сказать, калмыковат внешне. Он сам из очень простой и многодетной деревенской семьи, здесь же с Байкала. За неделю, пока он был с нами и я за ним наблюдал, я обратил внимание на два его свойства, которые очень ценю: полное понимание своих возможностей в литературе и очень независтливый, но точный вкус к тому, что пишут другие. Из его рассказа о гибели Вампилова выяснилось, что лодка, на которой А.В. с другом шли по Байкалу, наскочила на топляк. Сейчас наверху, на дороге стоит стела в память о замечательном драматурге. По Байкалу ходит теплоход «Александр Вампилов». Так доехали до Листвянки, небольшого поселка на северной стороне озера. Знаю, что многое из памяти вытрясется, поэтому пытаюсь записать все. А писать надо, скорее, о том, с какой любовью их стараньем организовали местные власти этот фестиваль. Вроде бы мы много работали, и вот нам награда — экскурсия на Байкал. Вся эта экскурсия вне описания. Пока плыли на турбазу и плыли обратно вечером, я все это время сидел на палубе. Как в печи, разгорался и утихал закат. Жизнь кратковременна, а Байкал вечен. Проплывали мимо полумертвых доков с заржавленными судами, мимо новенького завода, на котором разливают по бутылкам байкальскую воду. О прозрачности байкальских вод многое говорилось. Уже на турбазе, после бани, когда сидели за праздничным столом, кто-то из писателей, человек немолодой рассказывал. Здесь есть феномен местного писателя: обычно это местный человек, занятый каким-то другим ремеслом и к своей новой профессии подходящий медленно и очень истово. Так вот, за столом этот писатель говорил, что никогда местный житель в Байкал даже не плюнет. Если рыбаку в сеть попалась какая-нибудь щепка, то он эту щепку обязательно возьмет себе в лодку и привезет на берег. В каждой лодке есть специальное место на корме для бытового мусора — ничего в воду. А какая была на этой турбазе баня! Парились в две очереди: сначала мужчины, потом женщины. Меню прощального ужина: Салат из креветок и красной икры, салат из тертого сыра, чеснока, зелени и майонеза, мясное ассорти, овощное ассорти, ассорти из рыбы холодного копчения, на первое была уха из карася, на второе куриное филе, фаршированное яйцами и грибами, на десерт — фруктовый салат из бананов, апельсинов, арбуза, яблока с йогуртом.

Не могу не привести рассказа ребят из порта. Все вокруг задавлено огромными налогами. Поэтому многие предпочитают не регистрировать свои личные катера. Всегда дешевле и проще договориться с инспектором. Но все страдают от этого положения и предпочли бы нормально рассчитываться с государством. Только мертвая стоянка судна на воде стоит чуть ли не 6 тысяч рублей в месяц.

Возили нас на своих частных маленьких японских автобусах двое прелестных ребят, молодых мужиков — Володя и Миша. Миша утром в день моего отъезда, даже успел сгонять на базар и привез мне три килограмма свежепосоленного омуля.

8 октября, воскресенье. Встретили во Внуково С.П. и неизменный Федя. В институте, вроде, все благополучно, В.С. здорова, Долли здорова тоже. В среду в «Труде» вышла моя безликая статья-инвектива против НТВ. Какая бы могла быть статья, если бы я не «наговорил» с голоса корреспондентке А.С.Крюковой, а написал сам! Не буду расстраиваться: прочел и — забыли! К счастью, мне в этот раз рейтинг не писать. Но если бы я его писал, то обязательно сказал бы об угодливом интервью Константина Эрнста с Б.Н. Ельциным по поводу выхода в свет его книги. Ельцин, пишущий книги! Вообще, интересный феномен книг политиков, написанных журналистами. Книга без стиля, где лишь догадки становятся действительными фактами. Искренность, проверенная целым легионом лиц. Это как лжесвидетельство перед самим собой. Я вообще предполагаю, что даже дневники пишутся с одной целью — оправдать собственное прошлое. Любая положенная на бумагу искренность имеет мало отношения к действительно происходящему.