На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века

Теперь, когда оглядываешься назад, становится яснее значение той деятельности, которую столь горячо вел С. Л. Рубинштейн в защиту психологической науки в годы, когда решать судьбы психологии брались чуждые ей люди. Сергей Леонидович подчеркивал, что И. П. Павлов свою задачу видел в изучении физиологических закономерностей, оставаясь на точке зрения физиолога, в то время как И. М. Сеченов выступал не только в качестве физиолога, но и как психолог. Установление связи психологии и физиологии высшей нервной деятельности Сергей Леонидович определил как одну из главных в то время задач развития этих наук.

Решение проблемы психического и физиологического, а также методологических вопросов стало в ту пору одной из важнейших направлений работы сектора психологии. Сектору была поручена организация Всесоюзного совещания по философским вопросам высшей нервной деятельности и психологии. Подготовка его была начата Сергеем Леонидовичем, но состоялось оно в 1962 г., уже после его смерти.

В 1956 г. был восстановлен сектор психологии в Институте философии, куда пришли работать выпускники-психологи из Московского университета А. В. Брушлинский и К. А. Славская (Абульханова), которые писали дипломные работы под руководством С. Л. Рубинштейна; Л. И. Анцыферова и Ф. А. Сохин, написавшие под его руководством кандидатские диссертации. Все они занимались мышлением. К ним примкнула и я, вернувшись в сектор.

В эти годы напряженной работы Сергея Леонидовича заинтересовала проблема понимания научного текста и научно-популярной литературы. На обсуждении книги «Основы общей психологии» ее автора упрекали в том, что он трудно пишет. Сергей Леонидович поручил мне собрать данные о понимании разных текстов. Я начала эту работу, и он написал для меня некоторые исходные положения. Впоследствии его заметка «О понимании» была опубликована в выпущенной посмертно книге С. Л. Рубинштейна «Проблемы общей психологии» (М., 1973).

Работая над рукописью «Бытия и сознания», Сергей Леонидович обычно давал мне прочесть варианты глав и выяснял, насколько понятно изложение и построение. Он искал возможно понятную форму изложения своих мыслей, ни в какой мере не поступаясь содержанием, наоборот, постепенно развивая и углубляя свои размышления.

В этой заметке понимание рассматривалось как результат познавательной деятельности читателя, как процесс, в котором на основании данных в тексте отправных точек мысль читателя открывает новые качества этого текста. Тем самым понимание отличается от объяснения. Книги, в которых все объяснено и которые не требуют от читателя его собственной мыслительной деятельности, — это банальные, неинтересные книги, снимающие, как говорил Сергей Леонидович, всякую необходимость в какой-либо работе мысли.

По мере накопления материала по вопросу о понимании меня все более тянуло к себе конкретное исследование — изучение психологии читателя. Сергей Леонидович поощрял такое направление, все еще полагая возможным воспитать из меня экспериментатора. Книга о И. М. Сеченове, написанная мною на основе диссертации, вышла под редакцией С. Л. Рубинштейна в 1954 г. Казалось бы, дело завершено, можно переходить к новому замыслу. Сектор составлял план своих изданий. Сергей Леонидович закончил «Бытие и сознание», готовил книги «О мышлении» и «Принципы и пути развития психологии». В план изданий вошел сборник «И. М. Сеченов и материалистическая психология», который вышел в свет в 1957 г. и включал впервые публикуемые, обнаруженные в архивах материалы о научной деятельности великого ученого — программы его публичных лекций, записи этих лекций и другие документы, а также статьи. Статья С. Л. Рубинштейна «Психологические воззрения И. М. Сеченова и советская психологическая наука», подготовленная в те годы, когда продолжались под флагом борьбы за павловское учение нападки на психологию, раскрывала рефлекторное понимание психической деятельности, предполагающее ее детерминацию объективным миром, и представляла эту деятельность как отражение внешнего мира. Внутренняя логика рефлекторной концепции психической деятельности необходимо ведет к теории отражения, — доказывал автор статьи, открывавшей сборник.