На руинах пирамид

— А вы разве не позвонили в службу безопасности мэрии? — удивился тот. — Они бы вам давно выделили физическую защиту. И потом, ваш муж долгое время руководил частным охранным предприятием: неужели у вас не осталось никаких контактов с его бывшими подчиненными?

Вдова посмотрела на Николая с удивлением.

— Это ж когда было: того предприятия давно нет, и людей, наверное, тоже. Но номера телефонов должны были где-то сохраниться.

Беата вздохнула.

— Я не знаю. — И повторила: — Я ничего не знаю. Мне просто нужна защита… Я могу вызвать водителя моего мужа, чтобы он побыл со мной. У водителя есть пистолет. Вы не будете возражать?

— Если у него есть еще и лицензия на ношение пистолета, то тогда можете его вызвать, — разрешил полковник.

— Но вы ведь сейчас собрались уходить, — настаивала вдова, — значит, я остаюсь без присмотра.

— До прибытия вашего охранника с пистолетом с вами останется сотрудник ФСБ, — не выдержал Францев, — у него тоже есть пистолет, и он отличный стрелок.

— Да-да, — подтвердил полковник, — он превосходный снайпер.

Вызвали водителя, объяснили задачу: дождаться прибытия охранника госпожи Курицыной, после чего заехать в дом подполковника Францева и забрать начальника и майора.

Глава тринадцатая

Когда подъехали к дому Францева, полковник, увидев стоящий внедорожный «Ауди» с бортовой надписью «Следственный комитет РФ», удивился:

— А кто это у вас, подполковник?

— Мой друг Кудеяров, — радостно отозвался Николай.

— Кудеяров? — переспросил полковник. — Который у нас был заместителем начальника ГУВД?

— Другой. Это его племянник Паша, он сейчас начальник управления Следственного комитета России.

— Ну у вас и друзья! — удивился майор.

— А у вас странные понятия. Для вас участковый — это что-то вроде дворника: ниже упасть уже нельзя. А на деле-то получается, что…

Что получается на деле, Николай объяснить не успел, потому что к машине подошел Кудеяров. Францев вышел из автомобиля, и они обнялись.

— Оборванцева убили, — сказал Францев.

— Я в курсе, — ответил Павел. — Следственный комитет сейчас этим занимается. Непонятно только, почему с вдовой беседуют представители другого ведомства.

— Одно дело делаем, товарищ полковник юстиции, — подключился к разговору полковник ФСБ. — Моя фамилия Порываев. Со мной майор Щеглов. Занимаемся здесь расследованием этого жестокого преступления.

— А я сюда с невестой к другу приехал праздник отметить.

— С нами посидят, — сообщил Францев. — Что им в город возвращаться несолоно хлебавши?

Зашли в дом, и полковник с майором стали крутить головами, оценивая обстановку. Обошли первый этаж и даже заглянули на кухню, где Лена с Ниной готовили угощения на стол. Потом поднялись на второй этаж и расположились в кабинете Николая.

— Вы в курсе, какова первоначальная версия по поводу причины убийства? — обратился к чекистам Кудеяров.

— С утра определялись с мотивами, но решили отложить до первых результатов, — уклончиво ответил полковник Порываев.

— Очевидно, они появились, — сказал Павел, — и теперь считается, что мотивом послужил конфликт из-за подконтрольного Оборванцеву предприятия по производству дорожной плитки. Завод изначально принадлежал ему, но после того, как Семен Ильич занял пост руководителя департамента по благоустройству, был переоформлен на директора Луценко, который по прошествии лет стал тянуть одеяло на себя при дележе прибыли. Луценко не отрицает, что у них был конфликт на этой почве. Семен Ильич хотел получить половину. Причем зная, что ему, как госслужащему, запрещено заниматься коммерческой деятельностью, в приказном порядке требовал обналичить большую часть дохода. Луценко пытался объяснить, что бухгалтерские отчеты уже поменять нельзя и годовой баланс уже подан в налоговую… Они поспорили, поругались даже, но Луценко уверяет, что у него и в мыслях не было убивать своего старого друга.

— В голову мы к нему залезть не можем, — произнес Порываев, — но, по-моему, очень убедительная версия. Деньги почти всегда являются причиной разных преступлений. Хотя некоторые тут уверяли, что убийство может быть связано с прошлым Семена Ильича. Но то, что произошло в прошлом, там и осталось. Если кто-то хотел отомстить чиновнику за былые обиды, то почему он тянул со своей местью целых двадцать пять лет?

— И почему он убил его так срочно, словно спешил куда-то? — сказал Францев. — Ведь если стреляли с крыши или из окна дома по другую сторону Таврического сада, то это рискованно, можно было нарваться на свидетелей, а народу там всегда много, или попасть в поле зрения камер видеонаблюдения, которые там натыканы на каждом углу. Куда проще, например, было бы убить Семена Ильича по пути следования в загородный дом или отсюда на работу. Пара километров дороги проходит через лес, можно правильно выбрать позицию для стрельбы. Тем более что подобное здесь уже случалось, как мне кажется[7].

— Сейчас наверняка просматривают записи со всех камер, — пояснил Порываев. — Работа эта долгая.