На рыдване по галактикам

Так… чет я не понял, может, Варг просто не прочь поразвлечься? Застоялся корабль-разведчик в доках? Так бы и сказал, и не прикрывался высокими материями о сохранении нашего божественно-маскулинного имиджа. Или это он просто тактику сменил? «Детка», впрочем, никак не реагирует на это предложение, которое я перевожу. Видно, инициатива адамов тут начисто не приветствуется ни в каком виде. Мы для них просто ходячее хранилище генов.

— Что за день, что за проклятый день, — причитает пилот, пока седовласая мадам деловито щупает его во всех местах, подтыкивая копьем, чтобы поворачивался живее, значит. — Я уж и забыл, когда меня в последний раз так осаждали…

— А лет так сорок назад, на Деллиане, — вдруг подает голос капитан. — Что, забыл уже ту свою фанатку с водометом?

Ксенакис содрогается всем телом, а потом задумывается:

— Нет, кажется, не на Деллиане… вроде в колонии на Новой Венере. А может, и не там. Но точно было в ней что-то такое… венерическое.

— Девочки, — снова врубаю я переводчик. — Может, полюбовно договоримся? Мы в самом деле прилетели с неба и можем быть вам полезными. Хотите любви? Да ради богини этой вашей Праматери, вот наш командир не против. Только давайте без насилия. Развяжите уже, ну все тело затекло. Поболтаем о том о сем, выпьем самогоночки, гару-гару там… а дальше само пойдет как по маслу.

— В жизни не встречать такой болтливый адам, — оглянувшись на меня, кривится высоченная амазонка с замысловатой прической, нетерпеливо отпихивающая с дороги пенсионерку, дабы лично провести смотр Басовых достоинств. — Может, заклеить ему рот соком карагуса?

Большая часть толпы так и клубится вокруг Одноглазого Дьявола, и на мои слова вообще не реагирует. Шрамированной мордой через забрало любуются. Им таких экземпляров, похоже, раньше не попадалось.

— Из город, сразу видать, — констатирует другая. — Смотри, на тот похож, который семнадцать лето назад Элизка себе притащить. Конопатый такой же. Адам у нее тогда родиться. Говорит, смешной быть, ласковый. В город ее сильно звать, про любовь тоже что-то все плести, ха.

Метеоритный рой мне в корму! Как это до меня сразу не дошло, что и здесь моих каких-нибудь внучатых племянниц, должно быть, полно! Я и так не горю желанием насильственным путем размножаться, а уж при мысли о возможном инцесте мне вовсе дурно становится. До чего ж хорошо и бестрепетно мне жилось безо всяких этих родственников! Права была Соколова, одни трабблы от них. Как и от сексуальных домогательств!

Альфа, припомнившая Никова папаню, заинтересованно ощупывает мое уже по десять раз обмацанное туловище, и я в отчаянии вываливаю свой последний козырь:

— Со мной делать детей бесполезно! Я стерильный. Не будет от меня ни адамов, ни ев, ни альф.

Даже врать не приходится, укольчик от незапланированного потомства еще лет пять действовать будет. Рано мне еще детей. Я сам только из коротких штанишек вырос.

На мурзиле у дамочки отражается неимоверное разочарование, и она тут же теряет ко мне всяческий интерес. Так и знал, что сам я как мужчина и личность в ее глазах не привлекательнее сырого топинамбура. Что б вы понимали в рафинированных столичных инженерах! В академии у меня от девчонок отбою не было. Даже один пансексуал за мной увивался.

Бас продолжает вертеться, как центаврийский поползень, застрявший в дюзе, пока дамы проверяют его тушку на качество, а вот Рекичински и тут не теряет хладнокровия. Он стоически терпит, пока его крутят, лапают и разочарованно прицокивают языками, завистливо косясь на счастливиц, дорвавшихся до капитанского тела. После прогулки по Ксене без скафандра ему это приключение, наверное, не кажется таким уж пугающим. А Варг все флиртует в своей брутальной манере с претендентками на его мускулы. Жалко, хвоста у него нет, как у лакийца.

— Если девочки устроят дуэль, то можете быть спокойны — престарелой распутнице вы точно не достанетесь, тут у молодости все шансы на победу, — успокаивает Ксенакиса суперкарго. — Вряд ли выиграет мудрость: судя по здешним нравам, интеллектуальные викторины у них не в почете.

— Эти барышни все равно не в моем вкусе, — угрюмо огрызается пилот.

— Ну, еще несколько часов назад к вам приставала та, что в вашем, а теперь уж придется брать, что дают, — язвит Рекичински и тут же сдавленно ойкает, когда особо ретивая амазонка без всяких там прелюдий мускулистой ручечкой берется оценивать его собственную сексуальность.