На рыдване по галактикам

Басилевс выкручивает штурвал и швыряет «Дерзающий» вниз, под брюхо неожиданного преследователя, уводя рыдван из потенциальной зоны обстрела. От этого маневра закладывает уши и вдавливает в кресло так, что трудно вдохнуть, а по кораблю уже разносится сирена и голос борткомпа, объявляющий красный уровень тревоги. Полыхающая шевелюра Баса маячит за штурвалом, и в отблесках нервно мерцающих ламп пилот кажется живой визуализацией сигнала опасности. В рубку влетает встрепанный бортинженер, и в этот момент вдруг резко обрывается на самой высокой ноте надсадный вой перегруженных движков и воцаряется просто-таки могильная тишина. Вкупе с очередным поворотом руля это заставляет рыдван кувыркнуться через «голову», едва не вышвырнув Нюка из кресла. Но инженер каким-то чудом успевает клацнуть вечно заедающим фиксатором, и звук этот в наступившей тишине бьет по ушам, точно выстрел из допотопного ружья. Цилли, вероятно, откуда-то или куда-то навернувшись, обкладывает пилота по внутренней связи такими словечками, которые даже у моего деда вызвали бы легкий стыдливый румянец, хотя что Бас может в этой ситуации поделать?

— Варг, черная дыра тебя подери, ты где?! — рычит он.

— Капитан Вегус находится… — как всегда невозмутимо начинает Бо, и тут его голос искажается, начинает тянуться, словно растаявшая на солнце жвачка, а экраны и подсветка приборов принимаются судорожно мигать.

— Какого гирганейского… — багровеет пилот, но его опережает Нюк, короткой емкой фразой поясняющий, что электроника рыдвана летит в черную дыру, благодаря шарахнутому в нас энергетическому импульсу. Сначала электронные системы на периферии отрубились, а теперь и центральную накрыло. Ответ Ксенакиса лучше даже не цитировать. Хотя почему бы и нет… он очень даже точно, пусть и совершенно непечатно, обрисовывает всю ситуацию в целом.

— Цилли! — ревет Басилевс, точно лакиец в разгар гона. — Что с двигателями?

— Движки в отрубе, показатели тяги на нуле, гипердвигатель, по показаниям приборов, пока функционирует, — отрывисто докладывает бортмех из двигательного отсека. — Упс, отрубился.

Возникшая невесомость моментально делает тело легким, поднимая конечности вверх, рубка погружается в темноту, и только звезды за панорамным стеклом перемигиваются с зеленоватой аварийной подсветкой приборов. Где же капитан?!

— Стратитайлер, что с энергосистемами?!

— Центральная полностью отключена, Бо мы потеряли, пробую запустить резервную! — бросает Нюк, вскрывая боковую панель на приборной доске вручную и дергая какой-то рычаг. Как и все на «Дерзающем», работать с первого раза и без крепкого словца он не желает, и парень дергает еще раз, буркнув что-то про зиркову матушку под курносый нос. От напряжения у него аж веснушки там слиняли.

— Это не просто разряд, гады полем каким-то давят, блокируют все, что только можно! — фыркает он, напряженно следя за приборами.

— Сдохни, но чтоб хотя бы пара движков запахала! — велит Бас.

— Яромила! — оглушает меня новым воплем пилот, точно я не в полуметре от него сижу, а где-нибудь в самом дальнем трюме по соседству с плененным суперкарго тусуюсь. — Рассчитывай переход, живо! Ближайшую систему ищи и шпарь!

И вот тут-то ко мне приходит понимание, что с метеоритным роем это была так, безобидная и простенькая разминочка… Потому что гиперпереход — тема в навигации самая сложная, и вплоть до пятого курса кадетам даются лишь теоретические выкладки и самые основы, но никак не тонкости расчета. А это дело, между прочим, абсолютно не терпит приблизительности, в отличие от прокладки курса в обычном пространстве. Тут малейшее отклонение — и привет, звезда, зажигаем вместе! То есть знаний у меня по данному вопросу весьма скромная горсточка, включая и только сегодня прочитанные главы из учебника пятого курса, а практики вообще ноль, если не считать пары самонадеянных попыток провернуть этот номер на тренажерах. Одна из них была даже относительно удачной… почти… Да только вот никто никогда не слыхивал о героически погибшем экипаже тренажера.

В общем, перспективы у нас зашибись — либо сдаться на милость неведомым и агрессивно настроенным ксеноморфам, либо ближе, чем хотелось бы, познакомиться с внутренностями какой-нибудь черной дыры.

— Я никогда этого не делала! — ору я почище Баса, пытаясь подавить панические нотки в собственном голосе. — Это программа пятого курса!

— То есть ты вообще не знаешь, как рассчитывать прыжок? — обращает ко мне искаженную напряжением багровую физиономию Ксенакис. Алые космы стоят дыбом, обрамляя ее, точно языки адского пламени, и придавая Басилевсу сходство с выходцем из преисподней, каких мне случалось видеть на древних картинках.

— Только теоретически! — удается пискнуть мне.

— Вот тебе и практика! — рявкает пилот. — В отсутствие капитана я командую, и мой приказ — закидывай нас как хочешь и куда хочешь, но подальше от этих зирковых выплодков, у меня аллергия на психованных плотоядных ксеноморфов с пиратскими замашками!