Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

К низшим служителям государства относились также курьеры, глашатаи, писцы, счетоводы. Это были свободные граждане (часто — вольноотпущенники). От них надо отличать государственных рабов — полицейских, стражников, пожарных, вахтеров, вестовых (последние полагались магистратам, обладавшим империем).


Жреческие должности


Религия в Риме была тесно связана с политической жизнью, и жреческие должности являлись особыми религиозными магистратурами. Жрецы объединялись в коллегии. Жрецом мог быть любой свободнорожденный гражданин без телесных недостатков, незапятнанного поведения и достигший определенного возраста. Звание жреца было пожизненным (кроме весталок). В ранний период Рима жреца назначал царь, в Республике — верховный понтифик или сами коллегии. Старые жрецы освобождались от военной службы, но могли соединять в своих руках любые гражданские должности (имелись и исключения).


Коллегия понтификов

Состояла вначале из 6, впоследствии из 15 жрецов. Они приносили жертвы, контролировали отправление религиозных обрядов в государстве, вели календарь и составляли списки магистратов (фасты), вели запись Великой летописи о важнейших событиях года.

Главный жрец — великий понтифик (pontifex maximus) избирался из понтификов в трибутных комициях. С Августа им был только император. Великий понтифик был религиозным руководителем государства. Он назначал жрецов. Он носил тогу претексту и особый головной убор. Титул великого понтифика с V в. н. э. перешел к главе католической церкви — римскому папе (ныне переводится обычно «первосвятитель» вместо «верховный жрец», но по-латыни pontifex maximus).


Рекс сакрóрум (сакрификциус)

Этот жрец (буквально — царь-жертвоприноситель) при Республике выполнял обряды, ранее совершавшиеся царем. Он подчинялся великому понтифику, который и назначал его (только из патрициев).


Фламины

Фламины были жрецами различных храмов. Три старших фламина — жрец Юпитера, жрец Марса и жрец Квирина; кроме того, было 12 младших фламинов: храмов Вулкана, Флоры, Помоны и др. божеств. Фламинов назначал великий понтифик, первым среди них был жрец Юпитера. Он носил тогу претексту, имел курульное кресло, его сопровождал ликтор. Он не мог занимать государственную должность и не мог отлучаться из Рима. Дом фламина обладал правом убежища. Фламины не могли прикасаться к коню и оружию, к овце, собаке, сырому мясу, плющу, бобам, тесту; им запрещалось носить перстни и участвовать в похоронах.


Вестáлки

Жрицы богини Весты поддерживали в храме богини вечный огонь, приносили жертвы и охраняли святыни храма. Весталок было 4 (впоследствии 6), они избирались из девочек 6–10 лет из знатных семей; из отобранных по жребию 20 детей верховный понтифик назначал жриц богини. Служение весталки длилось 30 лет. Весталки были обязаны блюсти целомудрие (за нарушение этого обета весталку зарывали живой в землю). За погасший огонь виновную весталку секли. Особа жрицы была неприкосновенной, оскорбивший ее карался смертью. На улице весталке предшествовал ликтор. Если весталка встречала ведомого на казнь, он получал свободу.


Авгýры

Авгуры — жрецы-гадатели, предрекавшие будущее и читавшие волю богов по полету птиц, их поведению (клеву «священных» кур), а также по небесным знамениям (молнии, грому и др.). Без гаданий авгуров не назначались и не начинались комиции, заседания Сената, но назначался поход, не предпринималось сражение. Авгуров вначале было 3, впоследствии — до 16. Образованные римляне уже в I в. до н. э. высмеивали предрассудки и суеверия, связанные с авгурами.


Гаруспики

Жрецы-гадатели. Они истолковывали значение знамений (ударов молнии и др.), гадали по внутренностям жертвенных животных (печени, сердцу, легким, сетчатке глаз). Гадание гаруспиков римляне заимствовали у этрусков. В наиболее важных случаях Сенат приглашал на консультации особо сведущих гаруспиков из Этрурии. В I в. н. э. гаруспики были оформлены в коллегию из 60 человек. Среди жреческих коллегий гаруспики занимали низшее положение по сравнению с авгурами.


Сивиллины жрецы

Эта коллегия (2, потом 10 и в конце Республики 15 жрецов) хранила Сивиллины книги — собрание древних изречений, приписывавшихся легендарным пророчицам — Сивиллам. При тяжелом положении государства жрецы по требованию Сената толковали темные изречения этих книг и узнавали по ним средства для того, чтобы умилостивить разгневанных богов.


Фециáлы

Коллегия из 20 жрецов ведала религиозными обрядами объявления войны и заключения мира. Фециалы от имени Рима объявляли войну и осуществляли обряды, требовавшиеся при этом (метали окровавленное копье на территорию врага). При заключении мира фециалы закалывали (каменным ножом) свинью. Совокупность обрядов и обычаев, связанных с международными отношениями, составляла особое, фециальное право, его хранителями и были фециалы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука