Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

Различались плебейские и курульные эдилы. Эти должности появились в эпоху борьбы между патрициями и плебеями. Плебейские эдилы были помощниками народных трибунов. Курульные эдилы вначале являлись уполномоченными патрициев и ведали судебными делами по важнейшим торговым сделкам (сделкам с рес манципи, см. стр. 191). Они считались выше рангом, чем плебейские эдилы, носили тогу претексту и имели курульное кресло. Они избирались в числе двух трибутными комициями и обязательно были патрициями. Впоследствии ими могли стать и плебеи. Плебейские эдилы (тоже два) избирались плебейскими собраниями, знаков власти они не имели.

Эдилы обеих категорий имели один и тот же круг дел. Это полицейские начальники, они ведали благоустройством Рима и его окрестностей, продажей и раздачей хлеба, масла и вина, дров; контролировали меры и вес, ведали противопожарными мероприятиями, устраивали общественные игры (для этого эдилы получали от государства некоторую сумму денег).


Квéстор

В царский период квесторы были судьями. В Республике они — казначеи: получали платежи и выплачивали деньги. В конце Республики имелось 20 квесторов, при Цезаре их стало 40. Квесторы заведовали архивом, хранившимся в храме Сатурна, казной и военными знаменами, а также принадлежностями для триумфа — парадной круглой колесницей, торжественным одеянием триумфатора — расшитой золотом тогой и т. д.

Квестура считалась первой ступенью начинающего политического деятеля, она открывала дорогу в Сенат. Квестор имел кресло (некурульное), ликторы ему не полагались.


Народный трибун

Обязанностью народных трибунов была защита плебеев от притеснений патрициев. Должность учреждена в начале V в. до н. э. Сначала народных трибунов было двое, затем — пять, а с 457 г. до н. э. — десять. Они избирались только из свободнорожденных плебеев.

Трибуны не имели права покидать Рим на целый день, и дом их должен был быть открыт днем и ночью.

Главные права народных трибунов: они могли опротестовать решение любого магистрата (кроме диктатора), Сената и комиций; могли арестовать и оштрафовать любое лицо, оказывающее им противодействие; могли созывать плебейские собрания, на которых председательствовали, и могли вносить здесь предложения. Вначале трибунам воспрещался вход в Сенат (но они могли наблюдать за заседанием, стоя у дверей); впоследствии они могли вносить предложения в Сенат и даже председательствовать в нем. Во II в. до н. э. народные трибуны обладали огромной властью (вспомним Гракхов).

Трибун не имел никаких внешних знаков отличия. Ликторы его не сопровождали.


Интеррекс

Если оба консула пали на войне или сложили досрочно полномочия из-за выявившихся ошибок или злоупотреблений при избрании, сенаторы-патриции избирали из своей среды временного главу государства — интеррекса с правами консула. Через пять дней он назначал преемника, который поступал так же. Пятидневные интеррексы сменяли один другого до избрания в обычном порядке новых консулов.


Начальник конницы

Так назывался помощник диктатора. Назначал его диктатор, должность начальника конницы слагалась по истечении шести месяцев, одновременно с полномочиями диктатора. Начальник конницы носил тогу претексту, обладал курульным креслом и имел право на почетную свиту из шести ликторов.


Префект Города

При отъезде из Рима консулов или диктатора они назначали своим заместителем временного градоначальника — префекта Города. Когда постоянным заместителем консула стал претор, префект Города стал назначаться лишь на время латинского религиозного праздника (ритуал празднества требовал удаления магистратов из Рима: они удалялись на Альбанскую гору, и Рим оставался без власти).


Децемвиры

В 451 г. до н. э. была избрана коллегия из десяти членов (децемвиры) с задачей кодификации права, и на этот год коллегии была вручена верховная власть (империй). Консулы в этот год не избирались. Каждый из децемвиров занимал пост главы государства в течение десяти дней. В 449 г. до н. э. власть децемвиров была отменена навсегда.


Трибуны с консульской властью

В середине V в. до н. э. после допущения плебеев к занятию поста консула вместо патрицианских консулов была учреждена коллегия военных трибунов с консульской властью. В коллегию входили от трех до восьми человек. Консулярный трибунат существовал с перерывами до 367 г. до н. э.


Низшие магистраты

К ним относились: члены коллегии десяти судей, подчиненные претору; триумвиры, назначавшиеся для устройства колоний; триумвиры для наделения граждан землей.


Низшие служители

Низшие служители часто комплектовались из вольноотпущенников. Так, ликторами были часто вольноотпущенники. Ликторы составляли особую корпорацию (коллегию); как мы уже знаем, они были почетной стражей магистратов и исполнителями приговоров. Наибольшее число ликторов имел диктатор (24), наименьшее — весталка (одного ликтора).

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука