Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

Большие римские армии строили обычно не один, а несколько лагерей, которые представляли собой целую систему полевых укреплений. Многие постоянные лагеря римлян, воздвигнутые в покоренных землях, постепенно превращались в настоящие крепости и даже в города. Вне лагерных стен рос поселок. Здесь жили семьи офицеров и солдат, торговцы, кузнецы, шорники, оружейники, фельдшера и коновалы, жрецы. При императорах легионы десятки лет стояли на одном месте (римляне редко меняли войска), и постепенно лагерь становился городом, а поселок — предместьем.

Немало городов Европы возникло именно так, например города Англии, названия которых оканчиваются на «честер» или «кастр» (латинское «каструм» — лагерь) — Ланкастер, Винчестер, Рочестер и другие. Из римских лагерей выросли города Кельн (римская Колóния Агриппина), Страсбур (Аргенторáтум), Вена (Виндобóна) и многие другие.

План этих городов показывает, что до сих пор главные улицы идут накрест, как главные дороги римского лагеря; остальные улицы сохранили правильную планировку.


Метательные и осадные орудия


В артиллерии все орудия можно разделить в зависимости от траектории (линии полета) снаряда на два вида: пушки и гаубицы. У пушек траектория полета снаряда почти прямая, у гаубиц — более кривая, изогнутая. Гаубица, или мортира, благодаря кривизне траектории может перекинуть снаряд через высокую стену и поражать цели внутри крепости.

В современной артиллерии гаубицы применяют для разрушения неприятельских дотов и дзотов, а пушки используют для борьбы с танками и поражения живой силы врага.

В древности также существовали метательные орудия с кривой и прямой траекторией полета снаряда. Первые назывались онаграми и метали большие каменные ядра, вторые назывались катапультами и баллистами и стреляли стрелами и мелкими ядрами. Однако древняя артиллерия сильно отличалась от современной.

В современных орудиях снаряд выбрасывают из дула пороховые газы, образовавшиеся от сгорания пороха.

В древних орудиях действовала сила скрученных упругих канатов, сплетенных из сухожилий животных. Чтобы понять, как действовали древние орудия, рассмотрим устройство онагра. Своим именем эта машина обязана существовавшему у древних представлению, будто дикий осел онагр, убегая от преследователей, бросает в них копытами камни. Поэтому тяжелое орудие, метавшее большие каменные ядра, стали называть онагром.

Основанием онагра была прочная деревянная рама, напоминавшая скрепленные между собой поперечными брусьями полозья больших санок. Эти полозья ставились на грунт. Между обеими досками-полозьями натягивали пучок сухожилий или упругих канатов. В этот пучок канатов на равном расстоянии от обоих полозьев вставляли одним концом рычаг. На другом конце рычага имелась большая ложка, в нее клали каменное ядро. Рычаг был главной частью орудия. При изготовлении этот рычаг крутили в одном направлении и придавали сухожилиям такое напряжение, что, если отпустить рычаг с ложкой, он раскручивался в направлении, обратном тому, в каком его закручивали.

Чтобы понять, как это происходило, следует взять две резиновые трубки или веревки, закрепить их концы, поместить между ними линейку и крутить ее в одну сторону. Затем положить на конец линейки небольшой камень и отпустить ее. Линейка метнет камень в направлении, обратном тому, в каком ее закручивали. Однако линейка будет раскручиваться и дальше, пока не ослабеет напряжение резиновых трубок или веревок, между которыми она была закреплена. Чтобы избежать такого полного раскручивания, в онагре на пути рычага с ложкой ставился упор, чаще всего в виде балок, сколоченных в форме большой буквы «П», нижние концы которой были прикреплены к полозьям, лежавшим на земле. Таким образом, боевой рычаг мог двигаться только в пространстве, ограниченном с одной стороны упором, а с другой — брусьями, скреплявшими полозья.

Выстрел из онагра производился следующим образом: рычаг, отводимый назад с помощью ворота с канатом, похожего на те, которыми поднимают ведра из колодца, принимал горизонтальное положение и располагался параллельно полозьям нижней рамы, лежащей на земле. После этого в ложку на конце рычага вкладывали каменное ядро. Затем рычаг отпускали, и он, разворачиваясь под действием скрученных канатов, шел вперед, пока не встречал упор в виде рамы, похожей на букву «П». При ударе рычага об упор камень из ложки вылетал и по инерции продолжал полет, описывая кривую траекторию.

Чтобы произвести новый выстрел, нужно было опять оттянуть назад воротом рычаг. Благодаря кривизне траектории полета ядра онагр мог обстреливать внутреннюю часть осажденной крепости и поражать воинов гарнизона, укрывшихся на стенах и за ними. Сделанная в Германии в начале XX в. небольшая модель онагра при испытании на артиллерийском стрельбище метала ядра весом больше полутора килограмма на расстояние 300 м. В древности онагры строились более мощными. Поэтому их дальнобойность была много больше, а ядра гораздо тяжелее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука