На шхерахъ

Это, конечно, могъ быть и мальчикъ. Онъ говорилъ такъ долго, увѣренно, съ привычкой, чтобы его слушали, не давалъ себя перебивать тихо бормотавшему голосу другого болѣе пожилого человѣка который иногда вставлялъ слова и давалъ то или другое поясненіе. Но вотъ молодой голосъ засмѣялся. Смѣхъ, судя по смыслу разговора, былъ необоснованный, безпричинный, такой, когда желаютъ щегольнуть красивымъ голосомъ или показать бѣлые зубы; смѣхъ безъ всякаго повода; рядъ звонкихъ звуковъ, единственный смыслъ которыхъ заключается въ томъ, чтобы ревниво отвлечь вниманіе отъ какого-нибудь обстоятельства, которое, можетъ быть, почему-либо не кстати. Это сигналъ предостереженія, пріемъ соблазна. Не было никакого сомнѣнія, что это молодая женщина!

Не пытаясь противиться влеченію, Боргъ взобрался на послѣдній подъемъ, оправляя свою шляпу и галстукъ. Тамъ онъ увидѣлъ картину, которая съ того момента вся до мельчайшихъ подробностей запечатлѣлась въ его памяти. На маленькой лужайкѣ, въ тѣни старыхъ боярышниковъ, на разостланной скатерти стояла масленка и раскрытая корзинка со съѣстнымъ. У скатерти сидѣла пожилая женщина съ красивыми волосами въ хорошо сшитомъ, изящномъ платьѣ. Около нея стоялъ рыбакъ изъ мѣстныхъ жителей въ курткѣ съ отворотами на рукавахъ, съ бутербродомъ въ рукѣ, а передъ нимъ стояла молодая женщина, держа въ рукѣ стаканъ пива. Съ шутливымъ книксеномъ и послѣдними вспышками замирающаго смѣха на губахъ она протягивала его смущенному рыбаку.

При видѣ молодой женщины Боргъ остановился, какъ вкопанный. Хотя его мозгъ тотчасъ сталъ язвительно нашептывать ему, что она попросту кокетничаетъ съ парнемъ, онъ все-таки не могъ отвести взора отъ смуглой съ оливковымъ отливомъ кожи, черныхъ глазъ и стройной фигуры. Она была, конечно, не первая женщина, которая ему понравилась съ перваго взгляда, но она принадлежала къ тому типу, который всегда его привлекалъ. Это быстрое дѣйствіе не казалось ему результатомъ его одиночества или отсутствія женщинъ. У него было такое ощущеніе, будто онъ долго ходилъ изъ одной лавки въ другую въ поискахъ галстука подходящаго цвѣта. Вотъ онъ пересматриваетъ ихъ безъ удовольствія, не находя ничего подходящаго, — вдругъ останавливается у оконной выставки, увидѣвъ какъ разъ то, что ему нужно. Онъ чувствуетъ тотчасъ, какъ будто свалилась какая-то тяжесть, и его мысль тихо ему говоритъ: вотъ это оно самое и есть!

Боргъ подумалъ съ минуту, подойти ли ему представиться или повернуться и уйти, и сдѣлалъ движеніе, которое выдало его. Дѣвушка, первая увидѣвшая его, опустила руку и посмотрѣла на неожиданнаго гостя съ выраженіемъ испуганнаго ребенка. Это дало Боргу смѣлость подойти, успокоить маленькое общество и объяснить причину своего внезапнаго появленія.

Приподнявъ шляпу, онъ подошелъ и поклонился.

Глава пятая

Полчаса спустя, инспекторъ сидѣлъ со всей компаніей въ парусной лодкѣ, за которой на буксирѣ плыла его собственная. Боргъ уже вошелъ въ роль кавалера. Дамы, оказалось, пріѣхали для поправки здоровья въ шхеры, наняли себѣ на лѣто дачу, значитъ, онѣ его сосѣдки.

Какъ новые знакомые, они оживленно разболтались о томъ, о семъ, съ тѣмъ преувеличеннымъ усердіемъ и стараніемъ показать себя съ лучшей стороны, какъ это всегда бываетъ при первыхъ встрѣчахъ.

Меньше всего старанія прилагала пожилая дама, которая оказалась матерью молодой красавицы. Она, повидимому, достигла уже періода установившейся гармоніи и меланхолической грусти, и, извѣдавъ въ жизни все, жила одними воспоминаніями. Она почти безучастно смотрѣла на все, происходившее вокругъ нея. Ничего не ожидая отъ будущаго, готовая ко всему, что могла еще дать ей жизнь хорошаго или дурного, она располагала къ себѣ своимъ ровнымъ мягкимъ характеромъ.

У молодыхъ людей тотчасъ нашлись общія точки соприкосновенія; ей, повидимому, было пріятно получать свѣдѣнія, а Боргъ, давно уже ждавшій возможности подѣлиться съ другимъ своими знаніями, чувствовалъ себя сильнѣе, найдя примѣненіе своему накопленному богатству. Въ теченіе получаса онъ расточалъ полными пригоршнями всѣ свои наблюденія въ областяхъ, интересовавшихъ обѣихъ его спутницъ — онѣ совсѣмъ не были знакомы съ тѣми условіями, въ которыхъ имъ придется нѣкоторое время жить. Онъ разсказалъ имъ обо всѣхъ достоинствахъ и недостаткахъ шхеръ, и всю эту жизнь обрисовалъ въ тѣхъ плѣнительныхъ краскахъ, какія она, казалось ему, пріобрѣла съ тѣхъ поръ, какъ онъ былъ уже не одинокъ.

Молодая женщина, никогда раньше не бывавшая въ этихъ мѣстахъ, воспринимала первыя впечатлѣнія изъ его разсказовъ. Она уже представляла себѣ такой красивой и уютной, красную избушку, въ которой она должна будетъ жить съ матерью. Вѣдь ему такъ хотѣлось, чтобы ей тамъ понравилось, чтобы она осталась тамъ жить.